.
ушующего урагана. Ноздри то сжимались, то раздувались, словно отражая неистовство быка на арене. Она стремительно проникала в пучину толпы, осматривая каждое лицо, будто ища ответы в безумии, в хаосе, который витал в воздухе.
Нервы её напряжены до предела, словно натянутые струны скрипки, готовые порваться под давлением звуков. Пульсирующая жилка на её лбу словно была отражением этой напряженности, каждый удар сердца был как молоток, вбивающий в неё невидимые гвозди страха и тревоги.
Внезапно она срывается с места и пробираясь сквозь неприятно пахнущую, потную и хаотично дрыгающуюся толпу, движется к одному из проходов, ведущему в глубины клуба. В тусклом свете дешевых диодных лент она видит молодую, странно одетую и явно нужной кондиции девушку. Та едва ли не сползала, как слизняк, по холодной, липкой стене, к которой даже нежелательно было дотрагиваться.
Рина узнала её, эта нетрезвая особа являлась подругой её младшей сестры. А значит она-то ей и нужна.
Догнав, и так не спешившую девушку, Рина схватила её за руку и прижав к стене, начала допрос…
– Где она? Где Оливия? Вы ведь были вместе, не так ли?
Девушка молчала. Изначально на её лице будто появился значок загрузки “Windows”. Но потом осознание всё же соизволило прийти в её голову, веселье заканчивается прямо сейчас, на появлении этой безумной девки.
– Чего молчишь? – продолжала она. – Ну же, говори!
– Она здесь, – промямлила испуганная девушка и поёжилась от громкого голоса, эхом раздававшегося в и так раскалывающейся голове.
– Веди меня к ней, – приказала озверевшая сестра. Но в глубине души, выдохнула с облегчением. Она здесь… Нашла…
Девушки направились к неприметной двери, над которой, словно лиана, висел непонятный провод. Открыв её, они на мгновение застыли. Старшая сестра, готовая к скандалу и хаосу, внезапно опустилась на колени и ползла к телу, лежавшему перед ней. Подруга стояла в проходе, сжимая ручку двери, не в силах сделать шаг. Она с изумлением смотрела, как её подруга лежит на полу. Темные волосы закрывали лицо, но, когда сестра сдвинула прядь волос, они увидели отвратительную пену, вытекающую из её рта вместе с рвотой. Футболка Оливии была в разных пятнах: некоторые от алкоголя, другие от рвоты, но самое ужасное – пятна крови. Даже попытка представить причины их появления была невыносимо болезненной.
– Она жива?
– Чего стоишь!? Звони в скорую! – в истерике кричала старшая сестра. Пытаясь привести сестру в сознание. Но о каком сознании может идти речь, если сердце девушки не желало производить ни одного, даже самого маленького толчка.
– Я… но… – мешкалась, всё так же стоящая в дверях, девушка.
– Звони! Иначе она умрет! – приказывала Рина. – Я не чувствую её пульс! – прохрипела она. – Звони, а иначе сейчас с ней ляжешь!
Разрывая хлопковую футболку своей сестры, Рина приступила к непрямому массажу сердца. Руки не подчинялись ей. Несмотря на все усилия и стремление правильно выполнить технику, дрожь овладевала ею, сбивая с толку. Закончив курсы первой помощи, она точно знала, как это делать. Однако кто мог предположить, что ей когда-нибудь придется использовать свои знания, чтобы спасти собственную сестру.
Непутёвая подруга, наконец, взяла себя в руки и набрала номер скорой помощи. Вокруг Рины словно образовался прозрачный купол. Сейчас существовали только она и ее сестренка. Мир остановился. Шум затих. Никого и ничего не было, кроме ожидания и надежды на чудо. В этом маленьком куполе биение одного сердца старалось возродить жизнь другого. Одна кровь, одни гены, и только одно бьющееся сердце для обоих. Со лба Рины капал пот, руки горели, спина болела от напряжения, но все это были мелочи по сравнению с болью в ее сердце, которое вот-вот остановится, как и сердце Лив.
Где-то за пределами защитного купола раздавались слова: "передоз", "наркотики", "не дышит", "помогите". Они проникали сквозь стены, которые построила Рина, проникали в кожу, отравляли сознание и разрушали все, что было живым внутри нее.
А дальше, как в замедленной съёмке: бригада скорой помощи, в синей робе, с полосками светоотражателей, блестящими от лучиков света, попадающих на них, входит в клуб. Рина сидит на полу, обнимая свою Лив, словно последнюю опору в этом мире, крепко прижимая её к себе. Врач из бригады скорой помощи тщательно осматривает девушку, проверяя её реакцию на свет маленьким фонариком, затем находит пульс, словно исследуя тонкую нить жизни. Медленно встаёт, кидает обречённый взгляд на коллег и произносит те самые слова, которые навсегда отпечатались в памяти у Рины: «Время смерти 01:25.»
Что-то в районе грудной клетки громко взорвалось. Неудержимые эмоции, долгое время скрытые под маской спокойствия, разрушили все барьеры. Маленький камушек, держащий лавину эмоций, не выдержал и она с головой накрыла девушку. Огненная боль разлилась по всему её телу. Теперь, Рина не просто рыдала, она кричала, срывая голосовые связки. Её крик разрывал громкую музыку клуба, словно молния в ночном небе. Она не могла поверить, что её любимая, единственная сестрёнка лежит бездыханной у неё на коленях, медленно охладевая. Как такое