Итальянское лето с клубничным ароматом. Анна Боначина
у меня… – Ребекка виновато опустила взгляд.
– Не у тебя что?
– Ну то есть не у меня встреча. – Она подняла на Присциллу темные, полные муки глаза, напоминая Бемби.
– О нет… – застонала Присцилла, у которой вдруг появилось нехорошее предчувствие.
– В восемь. Но можем пойти уже сейчас!
– Ребекка, и ты туда же… Ради всего святого, это Лючинда тебя заставила? Скажи, если моя мама тебя шантажирует! Что у нее на тебя? Я заплачу больше!
Ребекка явно огорчилась:
– Я подумала, может, вы бы друг другу понравились… это коллега Филиберто, он только что расстался с девушкой.
Присцилла расстроенно взглянула на подругу:
– Еще и только что расстался… Я иду домой.
Она уже поднялась, но Ребекка схватила ее за руку:
– Ты сердишься?
– Нет, но я иду домой. Прекратите это, прошу вас. У меня все отлично, и меня устраивает моя жизнь такой, какая есть. Заведу кота, куплю спицы, буду вязать носки, ты достанешь мне примулы… Просто дайте мне делать то, что я хочу, потому что это лавирование между мужчинами, которых вы пытаетесь мне подсунуть, становится немного утомительным. – И, чтобы немного сгладить впечатление от своих слов, она ласково коснулась черных волос подруги.
Полчаса спустя Присцилла растянулась на кровати с позабытым ноутбуком под рукой, в футболке со Снупи[6] и гольфах, задрав ноги на стену.
На подругу она не сердилась, но если они с ее мамой продолжат в том же духе, Присцилла больше не решится даже просто выйти из дома, и следующий претендент будет ждать ее в темном углу подъезда, между входной дверью и подставкой для зонтиков. И она закончит свои дни как те люди, кто умирает за кухонным столом над блюдом с каракатицей и горошком[7], а заметят это только пару недель спустя, когда зловоние распространится на лестничную площадку. Присцилла содрогнулась.
И, если уж на то пошло, у нее даже внешность подходила для такого сценария: синие глаза, копна медно-рыжих волос, спадавших на плечи волнами, – Присцилла очень напоминала портрет кисти прерафаэлитов и пыталась избавиться от этого сходства при помощи армейских ботинок и футболок с иллюстрациями из комиксов Peanuts.
И, разумеется, крайне важно теперь не умереть за столом на кухне, чтобы ее не нашли в таком виде. Одно дело – отказаться от отношений, но это же вовсе не повод оказаться в полицейских сводках, чтобы соседи и знакомые потом говорили следователям: «Она была хорошим человеком, но такой нелюдимой, и носа из квартиры не казала».
Пришло время сменить обстановку. Поехать в какое-нибудь новое место и там убить Каллиопу.
Так что одним решительным нажатием Присцилла стерла все написанные тысячу семьсот восемьдесят девять слов и набрала в поисковом запросе: «Глухие деревушки арендовать дом».
Даже находчивая Каллиопа дель Топацио не сумеет пережить это лето у черта на куличках.
И вот два дня спустя Присцилла уже
Снупи – вымышленный пес породы бигль, популярный персонаж серии комиксов Peanuts, созданный художником Чарльзом М. Шульцем в 1950-х годах.
Одно из любимейших итальянцами блюд.