Новая Зона. Игра вслепую. Григорий Елисеев
ненадолго. Василевский собирается возвести такие укрепления по всему Периметру. Судя по всему, удовлетворяет свои амбиции.
– Или решает проблемы, связанные с маленьким размером… кхм… обуви. – Роман проскрежетал зубами и выругался. – Ну и как мы теперь будем преодолевать это чудо инженерной мысли?
– Ну я ведь сюда как-то залез? – ухмыльнулся Гольф и снова поднес к глазам бинокль. – Сейчас спустимся вниз и… Погоди-ка…
Он осекся на полуслове и посмотрел в сторону комплекса.
– Зырь! – приказал он, протягивая другу устройство.
Нестеров прильнул к окулярам. Владимир вытащил второй бинокль и присоединился к наблюдению.
На фасадах контрольных башен завыли сирены и замигали оранжевые сигнальные лампы. Солдаты, патрулирующие местность перед воротами, быстро похватав распорки, оттащили колючую проволоку в стороны. А затем с громким скрежетом тяжелые створки пришли в движение.
Громадные стальные пластины под аккомпанемент систем оповещения медленно раскрылись и замерли, открывая дорогу внутрь Зоны. Аварийный свет погас, вой сирен резко прервался. Стало неестественно тихо. Казалось, даже ветер умолк и замер в ожидании.
Сначала ничего не происходило. Секунды тянулись неестественно медленно. Нестеров глубоко вдохнул. Сцена открытия гигантских врат произвела на него сильное впечатление.
А затем на мосту показалась пара фигур. Они медленно шли в окружении солдат в темно-зеленом камуфляже и, судя по всему, о чем-то беседовали. Роман настроил приближение и попытался разобрать, кто это, но лица мужчин скрывали армейские противогазы.
Первый, который был пониже ростом и одет в стандартную форму ДОПа, выставил перед собой правую руку и обвел ею заброшенный город. Его собеседник, высокий и худой как палка, покачал головой. Из-под его офицерской фуражки выбивались седые волосы.
Нестеров перевел взгляд на погоны, решив по званиям опознать офицеров. Вопрос о человеке в униформе решился быстро. Полковничьи звезды и нашивка «С. М. Курский» оказались достаточно красноречивыми аргументами.
Впрочем, со вторым военным оказалось сложнее, поскольку темное пальто, накинутое на плечи кителя, скрывало все знаки различия. Из-под него лишь блестела орденская планка, но определить награды Роман не сумел.
– Ладно, хорош любоваться! – одернул его Владимир, когда над шоссе, ревя турбинами, пролетел Ми-28. – Если нас тут спалят, нам точно крышка.
Нестеров кивнул, и оба, перемахнув через гребень холма, заскользили вниз по склону.
Из кустов вылетела испуганная ворона и, громко каркая, взвилась над дорогой. Сталкеры опустились на корточки под прикрытием разросшегося кустарника и прислушались.
В отдалении затих грохот вертолетного винта, и над дорогой повисла тишина. Только негромко дул ветер и шелестела пожухлая трава. Тучи рассеялись, и с бездонного голубого неба снова начало жарить солнце.
– Ну, пошли, – скомандовал Гольф, и они крадучись направились