Суперчувства: 32 способа познавать реальность. Эмма Янг
» повествования. Если это так, то я вас огорчу, потому что моя история начинается иначе.
Этим утром мне пришлось с усилием вытаскивать себя из теплой постели. Ощущая некоторое беспокойство, поскольку в девять утра мне предстоял сложный телефонный разговор, связанный с рабочими вопросами, я, слегка пошатываясь, спустилась по лестнице и прошла на кухню. Включив чайник, я протянула руку за чашкой, стоявшей на полке. Обычно на завтрак я варю себе кашу. Но в этот раз есть хотелось очень сильно! Придется сделать тосты с яйцами. Впрочем, сначала кофе. Я стала наливать кипяток из чайника в кофейник, и – ай! Мне явно стоило быть аккуратнее.
Более заурядного сюжета для вводной части книги и не придумаешь. Но, перефразируя Льюиса Кэрролла, я только что проделала шесть невозможных вещей до завтрака. Невозможных в том случае, если вы разделяете убеждение, которое настолько укоренилось в нашей культуре, что его излагают всем детям в начальной школе, и я не исключение. Я говорю о непреложной уверенности в том, что мы обладаем пятью – и только пятью – чувствами.
Этой парадигмой мы обязаны древнегреческому философу Аристотелю. В трактате De Anima (обычно его название переводят как «О душе»), который датируют примерно 335 г. до н. э., Аристотель утверждает, что у нас есть следующие чувства: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Аристотелю было важно связать чувства с органами чувств (такими как глаза, нос, язык). Как ему представлялось, у человека имеется пять видов таких органов (правда, он полагал, что кожа является не органом, но средой осязания, а основной осязательный орган – это «нечто другое, внутреннее»[1]) и чувств тоже пять. Аристотель писал: «Нет никаких иных [внешних] чувств, кроме пяти».
Это был весьма основательный труд, учитывая, что его автор жил и работал более 2000 лет назад. Аристотель был выдающимся биологом и философом, тем не менее он оставался сыном своего времени. Физиология как наука тогда только зарождалась. Представления о головном мозге были, мягко говоря, примитивными (сам Аристотель считал, что мозг нужен для охлаждения крови). С тех пор исследования, проводившиеся в течение многих столетий, показали, что древнегреческий ученый гораздо лучше понимал человеческие чувства, чем мозг. И все же сейчас нет ни одного специалиста по восприятию, полагающего, будто у нас всего пять чувств – или какое-то другое их число, близкое к пяти.
Возможно, вы думаете: хорошо, если у нас действительно есть некие другие чувства, но они пока не слишком широко известны и, видимо, не так уж важны – а значит, эта книга будет чем-то вроде навязчивого путеводителя, из тех, которые заостряют внимание на всевозможных малоизвестных, но «обязательных к посещению» достопримечательностях, хотя на самом деле они малоизвестны по вполне определенным причинам.
Вернемся к описанию моего самого обычного утра. Рассмотрим внимательнее эти каждодневные события, чтобы оценить, насколько незаметными (или, наоборот, выраженными) могут быть соответствующие чувства.
Помните, я говорила о шести невозможных вещах? Вот о чем идет речь.
● Я почувствовала тепло. Причина в том, что у меня, как и у вас, в коже и внутри тела есть рецепторы, реагирующие на различные температурные диапазоны. Явление называется термочувствительностью (или терморецепцией) и никакого отношения к осязанию не имеет.
● Я ощущала тревогу. Главным образом потому, что мой мозг обрабатывал сенсорные сигналы, указывающие на то, что я столкнулась с опасностью. Здесь решающее значение имела моя способность ощущать биение собственного сердца (сердечная интероцепция[2]).
● Я, пошатываясь, спустилась по лестнице, умудрившись не упасть, и для этого мне не обязательно было смотреть под ноги. Это получилось потому, что мне доступны: а) ощущение относительного положения и движения частей тела в пространстве – разновидность ощущения положения конечностей, или «карта тела» (по-научному проприоцепция), – и б) ощущение направления силы тяжести, а также горизонтального движения (за что отвечает вестибулярный аппарат во внутреннем ухе).
● Включая чайник, я достала чашку, стоявшую на полке. Такое движение возможно благодаря ощущению положения конечностей относительно друг друга и в пространстве.
● Есть хотелось очень сильно… Моя способность почувствовать, что желудок физически пуст, напрямую привела к ощущению голода.
● Когда я пролила кипяток из чайника себе на руку, то почувствовала боль. Это произошло потому, что в коже (на самом деле не только там) у меня есть соответствующие датчики повреждений (ноцицепторы, они же болевые рецепторы). Сигналы, поступившие от них в ответ на ожог кипятком, стали причиной болевых ощущений.
Никто не скажет, что болевые ощущения, эмоции или голод трудно заметить. То же, конечно, касается и способности спускаться по лестнице. Тем не менее все перечисленное связано с чувствами, отсутствующими в аристотелевской системе. И хотя едва ли можно поспорить с тем, что невероятные открытия в эстезиологии[3] были сделаны лишь в последние лет десять, некоторые
Аристотель. О душе (кн. 2, гл. 11) / Пер. П. С. Попова // Аристотель. Сочинения в 4 т. Т. 1. – М.: Мысль, 1976. С. 371–448.
Интероцепция (лат.
Эстезиология – раздел анатомии и физиологии, изучающий развитие органов чувств в филогенезе и онтогенезе, их строение, топографию и функции. –