Исчезнувший фрегат. Хэммонд Иннес
сделать. Корабль только предлог.
Неожиданно его лицо озарилось улыбкой.
– Хорошо, если он там есть, но для меня важен сам поиск.
Его поведение, его манера держаться, то, как он на нас смотрел, все это было настоящим спектаклем. Он играл свою роль, а мы были его зрителями.
– Сам поиск, – повторил он и улыбнулся своей обаятельной улыбкой, протягивая левую ладонь. – Буду думать об этом всю обратную дорогу в Глазго, миссис Сандерби. О вас тоже. Дайте мне знать, когда уладите вопрос с кораблем и ценой, и я поговорю с юристами, которыми я уже обзавелся, и с бухгалтерами, пусть проверят расчеты.
И он покинул нас. Выходя из салона, он держал на лице широкую улыбку, так актер удаляется за кулисы в конце отыгранной сцены.
Реакция Айрис Сандерби была подобна моей.
– Господи! – выдохнула она и, раздраженно мотнув головой, слушала его шаги, пока он поднимался на палубу. – Еще чуть-чуть, и я бы…
Она замолчала, криво усмехнувшись, потом схватила портфель и принялась запихивать в него свои бумаги.
– Вы думаете, этот его акцент настоящий?
Обернувшись, она взглянула на меня.
– Да?
Я пожал плечами.
– А это имеет значение?
– Да, имеет, – сказала она чуть ли не в отчаянии. – Этот человек слишком себе на уме, слишком притворный. Если я тут не могла терпеть его представление, то как, черт возьми, я это вынесу на тесном корабле?! Месяц за месяцем, вы же понимаете, если мы застрянем во льдах, возможно, на всю зиму. Dios mio![27]
Она стояла, глядя на свое отражение в зеркале буфета. В эту минуту воцарилась мертвая тишина.
– Проблема в том, – продолжила она, медленно выговаривая слова, – что этот человек – почти последняя моя надежда.
Щелкнув замком, она заперла свой портфель и направилась к двери.
– Я обивала пороги крупных компаний, пока мне не осточертели люди, старающиеся не сказать мне прямо, что мой муж был чокнутым. И эти бесконечные письма…
Она помотала головой.
– Если бы не адмирал…
Обернувшись, она снова взглянула на меня, протягивая пухлый портфель.
– Все эти мои заметки и справки, – сказала она сердито, – ему это ничего не нужно. Эго величиной с гору. И этот его шотландский акцент… Адмирал сразу это понял.
– Что понял?
– Его нежелание. Что это для него просто игра. Он только из любопытства приехал сюда из Шотландии. Водитель грузовика из Глазго, «мне никогда раньше не приходилось иметь дело с такими людьми».
Она довольно точно воспроизвела его произношение.
– Адмирал сразу это понял, – повторила она. – Тонко он с ним обошелся.
– Вы имеете в виду это его «начистоту» насчет инвалидности, подвергающей опасности жизни остальных?
– Конечно. Вы же не думаете, что это обычное поведение адмирала? Это для него нетипично. Но он увидел нежелание Уорда, понял, что тот не намерен раскошеливаться, поэтому сразу же надавил на самое уязвимое место.
Разволновавшись, она снова пошла к двери.
– Куда
Боже мой! (исп.)