Любовь с акцентом. Даниэлла Ник
тнадцать, и она немного перешагивает через рамки, пользуясь моей добротой и безграничной любовью к ней.
– Сколько стоят брюки? – вздыхаю я, прикидывая свой бюджет.
– Ты самая лучшая, Крис, – пищит сестренка, расцеловывая мои щеки. – Всего две тысячи.
– Всего? Ты офигела что ли? Подешевле не могла найти? – возмущаюсь я.
– Последний раз, клянусь. Больше ничего не попрошу, и подарок мне не нужен. Честно-причестно.
– Уль, давай вместе посмотрим, что у тебя в шкафу есть. Наверняка найдем там что-то, – предлагаю я.
– Ой, там все такое кринжовое! – морщит нос она. – Ну, мы договорились?
– Договорились. Еще раз увижу парилку, все маме расскажу!
– Я вообще никогда, клянусь. Это Леркина была, я просто подержала!
– Ага, конечно. Я предупредила! – сурово заявляю я, выходя с кухни.
Уму непостижимо! Как с ума все посходили с этими вейпами и парилками, дуют сами не зная что!
Мы живем втроем в крохотной двухкомнатной хрущевке. У нас с Ульяной большая комната, мама спит в маленькой. И кухня в пять квадратов. Папа умер от разорвавшегося тромба, когда мне было семь, а Ульке всего три года. Мама тащила нас одна, без бабушек и дедушек. Она постоянно на работе, поэтому, в основном, воспитанием младшей сестры занимаюсь я.
Пока была маленькая, на мне была ответственность забрать ее из садика и накормить, потом отвести в школу, сейчас проверять уроки и следить за поведением. Последнее – самое сложное! Гормоны бьют из нее ключом, переходный возраст в разгаре. А отдуваюсь я!
Мама работает медсестрой в хирургическом отделении городской больницы, чтобы нас тянуть берет дополнительные смены и ночные дежурства. Когда я пошла работать – стало немного полегче, но, так как я учусь на платном, денег не фонтан.
Я работаю администратором в медицинском офисе «Медика» и параллельно учусь на заочке по специальности менеджмент организации. В эту сессию у меня «экватор», которую я очень жду. Моя работа мне нравится, удобный график и неплохая зарплата.
– Что ты выдумала? – ругала меня мама, когда я собралась идти в десятый класс и, в последствии, поступать в институт. – Иди в технарь, выучишься на дефектоскописта, и на завод! В восемнадцать уже будешь зарабатывать.
Я же мечтала поступить на очное отделение в институт и уехать подальше от дома. Я устала. Весь дом на мне, быт на мне, сестра тоже на мне. Так как она младшая, мама ее не нагружает ничем. Та все время порхает как бабочка и веселится.
– Даже посуду со стола не может убрать, – сердито думаю я, заходя в нашу общую комнату, где на столе стоит кружка с остатками чая, грязная тарелка, валяется пакет из-под чипсов и ее колготки посреди комнаты.
Год назад мы сделали косметический ремонт. Поклеили светлые обои, постелили светлый ламинат и обновили мебель, новую технику взяли в кредит. Стыдно сказать, но до этого момента, мы с сестрой спали на одном диване. Сейчас я сплю на новеньком диване, а Ульяна на раскладном кресле. Она этому не очень рада, зато рада я, так как отвоевала свое место под солнцем.
Пока был жив папа мы очень неплохо жили, я занималась художественной гимнастикой, и делала успехи. Я даже занимала призовые места на соревнованиях, в коробке на антресолях до сих пор хранятся мои немногочисленные медали и грамоты, и гимнастический купальник, расшитый стразами. Когда папы не стало, денег на красивые костюмы и оборудование тоже закончились, и я практически прекратила заниматься.
В чем смысл тренироваться, если не соревнуешься? Просто для себя? Тренер, Мария Михайловна, очень переживала за меня. Активно пыталась найти спонсора, даже на завод ходила просить поддержки. Но там ей отказали. Помогать спортивной секции – пожалуйста. А конкретно Кристине Шереметьевой – нет. Мама в моем развитии как гимнастки не участвовала, у нее и без меня было много забот.
Завод у нас большой, производит металл, который экспортируется по всему земному шару. Так как это градообразующее предприятие, большинство жителей города работает там. Я же завода боялась как огня всю жизнь, поэтому и решила не идти туда ни при каких обстоятельствах.
Сегодня у меня выходной, и я запланировала генеральную уборку.
– Ульяна, быстро сюда, – командую я, собирая ее манатки.
– Что? – появляется в дверном проеме унылая моська.
– У нас уборка по расписанию. Выбирай, прибираешься или готовишь ужин?
– А если я ниче не выбираю?
– Если ничего не выбираешь, я все выкидываю на хрен, что лежит не на своих местах. И ты ложишься спать голодная! – твердо заявляю я. Достала, чесслово!
– Давай пиццу закажем, делов-то! – картинно вздыхает моя маленькая копия.
Мы с сестрой очень похожи, длинные и тощие как палки. Астенический тип сложения, если по-научному. Русые волосы до пояса и карие глаза, резко очерченные скулы и пухлые губы, которые я чуть подколола для симметрии. У Ульяны модно высвеченные передние пряди, я полностью натуральная. Единственная разница, у Ульяны откуда-то