Ангел в обличии демона. Амелия Шпилцпберг
подняв голову на скрип двери, Фригг сонно посмотрела на брата. Она сидела в кресле и чувствовала, как Морфей зовет её, но никак не могла уснуть, что-то держало. И, видимо, то же побеспокоило парня.
– Уже несколько часов меня не покидают воспоминания. Они, как вихрь, надвигаются и отрезают от настоящего. Я устал. Знаю, ты тоже чувствуешь что-то неладное. И в первую очередь из-за этого я ощущаю себя так дискомфортно.
– То, что меня избрала Eternita, ещё не значит, что меня можно винить во всем происходящем с тобой и Эмили.
– Всё, что ты чувствуешь, передаётся нам. Tempus? – Фригг судорожно выдохнула и запустила руку в волосы. Ей плохо, и она больше не чувствовала себя старшей. Уж лучше бы Виктор был на её месте. Он бы не сидел, поджав ноги. Бороздил бы 9 миров, как только почувствовал призыв избранного.
– Да. Но я не понимаю, где. Близко он или далеко. Всё смешалось. Чувства, видения… – Когда сестра закрыла руками лицо, Виктор приблизился к ней и подхватил на руки. Он унёс её на кровать и сам сел рядом, поглаживая по голове, как маленькую. Понимание, что родителей больше нет и некому позаботиться о нём и Фригг, делало юношу обязанным становиться главным. Без надежд на взаимную нежность он продолжал копировать мать.
– Всё будет хорошо. Успокойся, остуди голову и поспи. А наутро мы соберёмся с Эмили и обсудим это. Может, уже завтра отправимся в путь. – Кивая, Фригг прикрыла глаза и сейчас думала лишь о прикосновениях брата. Прошлое осталось позади, существовали только она и Виктор. Хотелось спать, и Морфей наконец выполнил это желание, забрав девушку к себе.
Глава 9
После погрязшей во мраке ночи наступило утро. За окном щебетали птицы. Уже не было так холодно, как вчера. Солнце грело усеянную росой землю.
Фригг находилась в столовой и с отвращением смотрела на еду.
– Тебе нужно поесть. Чтобы поднять уровень работоспособности, необходимо нормально питаться и получать витамины, – Виктор, наслаждаясь мятным омлетом, наблюдал за страданиями сестры.
– Только не читай мне лекции, прошу. Если я себе хоть крошку в рот положу, меня тут же вывернет.
– Тебе кажется. – Удручённо вздохнув, Фригг последний раз жалобно посмотрела на брата. «И эта девушка является флаконом для вечности. Ребёнок», – подумал он и махнул рукой, давая понять, что поблажек не будет. Шло время, пришлось опустошить несколько тарелок, отчего девушке действительно стало лучше. Головная боль прошла, тело перестало сводить от любого движения. И тошноты тоже как не бывало. За всем этим наблюдали соколиные очи, названные так, потому что могли пролезть в самые узкие тоннели разума. А что крылось за их окончанием, оставалось неизвестным. «У каждого из нас должна быть тайна», – говорил Виктор всегда, когда его ругали за вечную скрытность.
Но долго сестре с братом метать друг в друга взгляды не пришлось. Двери столовой распахнулись, впуская в помещение белокурую девушку, в копне её волос явно выделялись золотые