Венецианские страсти. Обретенное счастье. Оксана Павлова

      Так как было совершенно понятно, что это не случайности и не совпадения. Невидимая сила заставляла ее двигаться вперед, сомнений не было, что это была эта пожилая женщина. Сколько же в таком случае у нее было силы и ненависти, чтобы она в таком пожилом возрасте могла протащить ее в бессознательном состоянии. Очевидно было то, что старухе нужно было, чтобы Ассоль шла за ней до самого конца пути. Зачем и для чего? В тот миг еще было непонятно!? Ассоль испытывала неприятные чувства в близи с этой женщиной, ее переполняла зависть, ненависть, злость и желание нанести неисправимый вред, ее душа и сердце были переполнены этими негативными чувствами. Она была без сознания, но чувствовала все, что происходило с ней. В то же время она не могла понять почему ей так сложно свою силу собрать для борьбы именно в то самое время, когда это все происходило. Этому могло быть только одно объяснение, смерть этой женщины близка, поэтому ей просто даже не нужно было тратить свою силу на этого человека и старуха слаба по сравнению с ней, а еще ей необходимо было это все узнать и пройти тот путь, который предначертан. Ассоль внезапно ощутила резкое жжение на правом предплечье немного выше груди это был ожег, она ничего не могла сделать, так как ее руки и ноги все еще были ватными и не слушались ее. Кожа горела огнем, ей казалось, что все ее тело горит, возможно это от лучей этого яркого, палящего солнца, успокаивала она себя этими мыслями, понимая, что это не так. Ассоль казалось, что все это длится целую бесконечность. Она не видела лица и глаз старухи. Ей хотелось развернуть ее лицом, чтобы посмотреть в глаза, даже, если она слепая, до этого ей уже было такое видение, Ассоль все равно сможет узнать ход событий и распознать эту женщину. Но развернуть ее никак не удавалось, по крайней мере в этом длинном коридоре усыпанном, открывающимися дверьми. У нее было ощущение, что она знает эту старуху, так как она знала, что жизнь ее была на исходе. Но кто это?! Ассоль хотелось конкретики и точности в этом, значит еще не время. Ее кожа пекла и она наверняка получила ожег, она чувствовала, как тонкие волокна ее верхнего слоя кожи словно прокалывали острые, накаленные иглы, затем повреждался внутренний слой кожи воздействием огня, либо палящих солнечных лучей. Ей не было страшно, она не испытывала тревоги или озабоченности, она лишь хотела быстрее прийти в сознание, открыть глаза и оказать должное влияние и воздействие на эту особу, которая пыталась нанести ей вред. Дело в том, что, когда Ассоль откроет глаза старуха умрет и основное останется снова для нее загадкой и тайной, ей нужно было хотя бы ненадолго застать ее в живых для выяснения всех происходящих обстоятельств. Такое состояние с ней было впервые, когда она знала обо всем, что с ней происходило, будучи без сознания и не имея возможности оказывать явное сопротивление, хотя, при этом понимая и зная, что опасность, которая ей угрожает, не затронет ее и ничего с ней не произойдет такого от чего она могла бы пострадать. Ассоль внезапно почувствовала толчок в спину, как будто бы ее торопили, старуха в это время наверняка находилась впереди нее, значит был еще кто-то… Ассоль попыталась изо всех сил приоткрыть немного веки и ощутила такую тяжесть, что раскрыть глаза не смогла. Несколько минут, как ей казалось, была полнейшая тишина и темнота, затем яркий свет и тепло, громкий звук закрывающейся двери. В тот самый миг она открыла глаза и осмотрелась. Она лежала на полу в гостиной одна, полнейшая тишина тяжело витала в воздухе, в комнате больше никого не было, так как Дональд был в спальне. Ее ночная рубашка была изорвана с вытрепанными нитками в некоторых местах. Сверху на правом предплечье возле груди было окровавленное пятно, она осмотрела свой ожег, да он действительно был, в том месте кожа была воспалена, кровь уже не сочилась из раны. Ассоль ускорилась в ванную, сбросив ночную рубашку, ей пришлось ее выбросить. Она намазала мазью свою рану и оделась так, чтобы Дональд не заметил ничего. Будучи уверенной в том, что через несколько часов все пройдет, только шрам скорее всего останется, так как повреждение кожи в чувствительном месте было слишком глубоким. Поэтому кожа уже немного сморщилась как при ожоге и верхний слой ее был сожжен. Это мало интересовало Ассоль, она высматривала хотя бы что-то: записку, ткань или еще какое-нибудь послание для разгадки дальнейших событий. Что произошло со старухой? То, что было ночью, произошло, а самом деле, так как шрам тому доказательство. Это все ей не приснилось вовсе, Ассоль немного тревожилась от этого, особенно когда вспоминала подробности происходящего. Старуха должна была умереть, когда Ассоль откроет глаза и придет в себя. Если она умерла, Ассоль не сможет узнать о подробностях происходящего. Этого она также не могла допустить. Хотя вполне реально и вне сомнений то, что она была не одна, есть еще кто-то, тот кто также замешан в происходящем. Шрам от раны ныл и ощущение жжения еще не прошло, несмотря на заживляющую мазь, которая охладила поврежденную кожу. Ассоль продолжала