Белый Камень. Чёрный Серп. Виталий Левченко
самом деле вопрос этот был очень болезненный, и не все выходило так просто. Когда Глеб еще учился в школе, отец как-то в порыве откровения, выпив, рассказал ему историю с названием банка.
Александр Иванович в советское время успешно спекулировал валютой и проворачивал крупные дела с товарами из братских стран Восточной Европы. И очень не любил, когда кто-нибудь пытался его кинуть или сдать. Не любил и наказывал таких. В своих принципах был непреклонен и жесток, ломил к цели любой ценой. За это и получил в известных кругах прозвище Кабан. В девяностые такие качества характера помогли Кабану не просто удержаться на поверхности, но и оторвать свой кусок от раздираемой на части страны. Позже он ломал голову над названием нового банка: слово должно быть весомым и солидным, а также хорошо отражать характер Клюева. Он вспомнил о прозвище, и название сложилось само собой: «К-Банк». Произноситься будет, естественно – «Ка-Банк». Официально это будет означать «Клюев-Банк», а на самом деле это будет все тот же Кабан, с дополнительной буквой «К» в конце, которая должна как бы намекать на его сына, Клюева-младшего, ведь он, безусловно, продолжит дело отца. Вот такая тайная и сложная игра смыслов.
Лихое прошлое Клюева, по неписаному семейному закону, никогда не вспоминалось, и отец после того разговора больше не возвращался к давней истории.
А вот Глеб, попадая в немилость к отцу, поминал про себя Кабана недобрым словом. В самом деле, если его отец – Кабан, то кто тогда Глеб? Когда Клюев-младший, еще до Инги, встречался с дочкой отцовского партнера по бизнесу Викой, она как-то раз в постели игриво назвала его поросенком. Глеб залепил ей пощечину и потребовал больше никогда не называть его так. Вика ничего не поняла, а через некоторое время они расстались.
– Брателло, ты где? – услышал Глеб голос Лены.
Он очнулся и потер руки.
– Задумался, пардон. Лен, возьми что-нибудь из бара.
Лена достала непочатую бутылку текилы и маленькие хрустальные стаканчики.
– А лайма нет, и соли тоже, – пожала она плечами, копаясь в баре. – Зато есть авокадо – но кому это надо?
Все рассмеялись. Глеб авторитетно поднял руку.
– Спокойно! Весь этот кисло-соленый антураж употребляется исключительно ради выпендрежа и перед кинокамерой, правда, дорогая? – он посмотрел на Ингу.
– Будто сам не знаешь. По-разному бывает, – пожала плечами Березина. – На самом деле нет правильных и неправильных способов пить текилу; как я заметила, многие мексиканцы пьют ее залпом, как у нас водку, и ничем не закусывают, – сказала она, вспоминая проведенное в Калифорнии время.
– Насчет отсутствия соли вы не правы, – спокойно сказал Игнат. Он взял рюкзак, достал маленькую пеструю коробочку и поставил на столик.
– Пожалуйста, соль из туристического набора!
– Ну ты даешь! – восхитился Вэл. – Я же говорил: у Игната есть все. Вот с кем в поход идти надо. – Он быстро расчехлил гитару и заиграл марш.
– Генке не наливать, – прошептала Лена. Но тот, видимо, спал, уткнувшись головой в сумку, и ничего не слышал.
– Меня