Признание. Кристина Романовская
но пойти вперёд.
С малых лет я грезила о счастливой семейной жизни с любимым и единственным мужчиной. И к моей собственной трагедии, этим мечтам в какой-то степени суждено было сбыться. Всю жизнь родители демонстрировали мне это собственным примером. Хотя как позже выяснилось, это было хорошо продуманной театральной постановкой моей матери. За двадцать два года я не наблюдала ни одного скандала в нашей семье. А интриги, измены, сцены ревности, упрёки и крики, всё имелось в полном объёме, но тщательно скрывалось. Видимо, чтобы не травмировать ранимую детскую психику. Я до сих пор не понимаю, как ей это удалось. Ни разу в жизни я не видела настоящих материнских слёз. Одна лишь идеальная улыбка, словно высеченная из железного камня, всегда сияла на её безукоризненном лице, которая порой, по непонятным тогда причинам наводила на меня леденящий страх и ужас. И кто же знал, что подобное убеждение так глубоко проникнет в мой разум и своим масштабом затмит его. Правильно говорят «Благими намерениями дорога в ад строится». Наши родители часто не осознают, на какие мучения они обрекают своих детей, стараясь оградить от несчастий в их понимании этого слова. И тем самым не дают простора сделать свой выбор.
В то время я была молода, весела. Без пяти минут дипломированный специалист по дизайну интерьера. Жизнь тогда мне казалась открытой чистой книгой. Которую всю, от корки до корки, я хотела и могла заполнить яркими красками своего творческого потенциала. Но судьбе было угодно другое. И на долю мою выпали испытания, к которым я, как оказалась, не была готова.
Мы познакомились с моим мужем довольно банально. На вечеринке у общих знакомых, случайно заговорили, сразу же понравились друг другу, решили встретиться вдвоём, потом ещё и стали видеться чаще. Он был ненамного старше меня. Двадцатисемилетний парень среднего роста, с тёмно-русыми волосами и серыми глазами. В общем, не обладающий ничем выдающимся, кроме, пожалуй, своего бурного нрава. Наши страстные натуры схлестнулись в смертельной схватке, жертвами которой, к великому несчастью пали, не только мы вдвоём. Меня влекло к нему с неимоверной силой. Мы переспали уже на второй встрече. До этого у меня никогда не было более чувственного, страстного и нежного секса одновременно. Не знаю в чём было дело, в моём особом расположении к нему или в его каких-то необычных способностях. Но его проникновения будоражили каждую клеточку моего тела, вызывая тонкие вибрационные волны от макушки до самых пяток и обратно. Удовольствие перекрывало боль, страх и слабость. Ощущения были настолько глубоки, что в эти минуты мне не хотелось ничего, мне казалось у меня есть всё. И если бы судьбой мне было предначертано умереть в его объятиях, чувствуя его внутри, я бы умерла счастливой. Наш секс длился часами. Порой после, я обнаруживала, что мои внутренние органы не выдерживают таких натисков и меня ожидали восстановительные, но мучительные дни воздержания. Мы занимались им постоянно и повсюду, мы никого не стеснялись и не боялись, что нас заметят. А уже через месяц я переехала к нему. Тогда он со своим другом, организовали небольшую частную компанию по оказанию различных видов юридических услуг. Впереди были большие перспективы, солидные клиенты. Ещё через пару месяцев мы поженились и переехали в новую, только что купленную двухкомнатную квартиру, в красивом спальном районе города.
Я пребывала в сказке и была счастлива. Мы постоянно были вместе. Я не хотела знать никого и ничего вокруг. Все остальные мужчины перестали для меня существовать. Я словно не видела других лиц, их очертания стали размытыми и слились в образе одного, того, кто взял весь удар на себя. Но идиллия счастья длилась недолго. Любимый мужчина стал наркотиком для меня. Я срослась с ним, пустила в него свои длинные ветвистые корни и не хотела отпускать ни на шаг. Но в какой же момент это случилось? Так бывает, когда слепо бежишь за своими желаниями, когда удовольствие становится целью, а остальное теряет смысл. Жадность обладания затмевает всё, а лишение желаемого превращается в настоящую пытку, вызывая нарастающий гнев. Что постепенно и превращало мою жизнь в сплошной хаос. Он был всегда рядом, но мне всё равно было мало его, я желала ещё и ещё. Я хотела полностью заполнить его жизнь и стать всем для него, как он стал всем для меня. Потихоньку я стала сходить с ума. От страха и боли я обезумела. Поведение моё стало невыносимо. Я превратилась в озабоченного подозрительного преследователя, стала раздражительна. Ревность выводила меня из себя, я во всём видела угрозу, запрещая ему встречаться даже с нашими друзьями. Дошло до того, что я устроила истерику, обвиняя его в измене с его собственной сестрой. Я не могла насытиться им, но минуты, проведённые вместе уже не были такими сладкими как раньше, секс не приносил прошлого удовольствия. Я выпила из него все соки, сделав безвкусным, пресным и непривычно горьким.
Любила ли я его? Возможно, вначале да. Но впоследствии мой собственный эгоизм, выражающийся в форме безграничной жажды власти над единственным объектом своего обожания, пересилил. И целительная сила любви превратилась в смертельный яд для нас обоих. Я душила его своей уже сухой страстью, слепым вниманием и мнимой иллюзией заботы. Но тогда я этого не понимала. И свято верила в свою любовь, делая из себя жертву, так просто было очень удобно, легко и выгодно.
Я никогда не забуду один