Миниатюры и частушки. Елена Найдорф

      Моя первая миниатюра

      Зачем встаёт солнце, и люди, сменяя друг друга, совершают всё те же ошибки? Повсюду тщетность бытия. Я ухожу в фантазию, чтобы обрести в ней мир, но покидаю её, ощутив боль.

      А открыв глаза в реальном мире, я хочу видеть его наполненным радостью и желанной жизнью. Но ничего нет. Я вижу пустую комнату и чувствую ту же боль пустоты, выходящую из меня. И тогда я начинаю писать стихи или этот дневник. И боль сменяет фантазия. Или боль становится словами, покидая меня, став пережитым опытом. За ней приходит наслаждение. И они чередуют друг друга.

      Хотя его можно потрогать, реальный мир пуст. И только мои эмоции и мысли делают его живым. Внешняя пустота настолько ужасна, что я сомневаюсь в реальности мира. Моя реальность – мысль и чернила этой ручки.

      2

      Подвал

      Подвал – это цокольный этаж гостиницы, где я работаю. Назвать мою работу работой можно весьма условно. Я сижу в гардеробе и выдаю служащим униформу. Или чаще они ее сами берут, чтобы не беспокоить меня.

      Несмотря на присутствие в гардеробе аж четырех ламп на потолке, здесь сумрачно и темно. Я сижу напротив окошка в коридор и наблюдаю, как работают прочие люди. Хотя работают в коридоре только уборщицы и хаусмены, катящие тяжеленные тележки с водой или бельем.

      Прочие ходят в коридор на перекур. В моем окошке сослуживцы оставляют сигареты для будущих перекуров и частенько приходят за ними, шаря рукой в моей тумбочке. Я бы сказала, что, если б не они, ко мне бы вообще никто не подходил.

      Через год моей работы в подвале я научилась распознавать лица проходящих мимо людей. Теперь я их даже помню. Но это только постоянные сотрудники. Лица новеньких я не запоминаю.

      Текучка кадров тут круглогодичная. Отдел кадров даже запирает свою дверь на ключ в рабочие часы, чтобы кто слишком неожиданно не уволился. Многие люди увольняются, а потом возвращаются, как и я. Я уже работала здесь 12 лет назад на другой должности. Я бы с радостью сменила работу, но некуда уйти.

      Моя деятельность заключается в разборке чистой одежды, ее развешивании, слушании сплетен проходящих по коридору людей, дреме сидя, перерывах на кофе и обед, и главное в моем литературном творчестве, для которого у меня свободен весь день.

      Моя работа меня облагораживает. Люди рядом ходят курить, болтают, говорят по телефону и не знают, что я читаю в телефоне стихи древних поэтов – в основном персидских и пишу сама, ощутив вдохновение. За вдохновением я хожу к чистому источнику – Рудаки, Хафиз, Джами, Низами, Навои. Мои газели конечно с их не сравнятся. Я сижу на стуле с тетрадью на коленке и пишу или сочиняю стих, развешивая автоматически одежду. Вокруг меня полумрак и пустота, а я там, где моя мысль. Подвалу я обязана 3 сборникам стихов.

      За свою работу я получаю тысяч десять. Но если учесть, что я ничего не делаю путного, я могу сказать, что это мои литературные гонорары. За стихи я ничего не получаю. Но я пишу не для денег, а потому что не могу не писать. Выходит, подвал – это мой кабинет. Просторно но душно и темно. А рядом за входной дверью солнце дня. Получается, те, кто курят, могут все время выходить наружу. А некурящие нет. По-моему это несправедливо.

      День в подвале был бы совсем безрадостным, если бы не обед, который я сама готовлю. Когда рабочая столовая стала мне не по карману, я научилась готовить и теперь беру еду из дома.

      Подвал – не тусклый гардероб, а пространство моей мысли и бытия с 8 до 17 с любимыми поэтами востока и вдохновением.

      Там я уже не работаю.

      3

      Нежнее лепестков розы твои губы

      Нежнее лепестков розы твои губы. Трогаю цветок и как будто прикасаюсь к тебе. Летний день в парке. Я хочу увидеть еще соцветия на ветвях, чтобы представить твои губы. Сегодня, гуляя в парке, я не думала о тебе, не представляла тебя рядом. Но ты таился в моих мыслях. И вот я увидела розу, и ее красота напомнила мне твои губы, потому что во всей красоте мира я вижу тебя. Красота – мое вдохновение и ты его основа.

      4