Без чувств. Мери Ми
о, для поражения цели.
Этот чертов день был выбран Арчером не случайно. Дождь лил, не переставая, с самого утра, к нему добавлялся шквалистый ветер. Погода будто игралась с ним, проверяя его на прочность:
«Зря ты затеял расправу над сыном божьим, ибо небеса разверзлись только по молитве великого пророка». – Стихия вряд ли знала, что ему глубоко наплевать на чувства верующих, ибо грехи врага в искуплении.
Арчера в особых кругах называли Чевис или Че. Кто-то называл просто АД: при заключении сделки в договоре стояла подпись «АДэвис». Он не изменял себе, подстраивался под любую ситуацию и выходил сухим из воды. Хладнокровность, выдержка, отсутствие эмоций к происходящему вокруг помогали выполнять ему крайне сложные задачи. Пройдя службу в горячих точках и имея некоторые психические отклонения не смертельные для жизни, он вполне вписывался в повседневную жизнь простых людей.
Подрабатывал брокером у Тони. Он был ближайшим другом и соратником, к которому Арчер относился с особым трепетом. Работал не легально и за символическую плату. Денег на жизнь ему хватало, но работа не приносила особой радости.
Время после полудня охотник застыл в одной позе: упор лежа, ноги в грубых ботинках, пятки плотно прижаты к земле.
Пульс его почти не прослушивался. Только сжатые скулы выдавали напряжение.
«Черт возьми, Арчер, ты хуже маньяка».
Ублюдок Хуакин не хотел мокнуть, поэтому задерживался.
Арчер следил за своей жертвой с большой тщательностью: знал режим дня от звонка будильника до похода в туалет после каждого приема пищи. Падре частенько баловался подозрительными лекарствами в прозрачном оранжевом пузырьке. Судя по названию, ему недолго осталось – «Гидрохлоротиазид» лежал в левом кармане рясы и употреблялся при каждом посещении исповедальни. Томик библии с вырезанным внутри отверстием для пистолета «Дерринджер» был важным атрибутом падре во время мессы, но применялся им крайне редко.
Падре Хуакин был еще тем сукиным извращенцем: шлюх, которые исповедовались у него в церкви, находили изнасилованными в заброшенном доме на окраине.
Шлюхи для Арчера играли свою роль в его жизни. Он помогал им выжить в трудные времена. Некоторых содержал, чтобы те не дохли с голоду. Нет, это были не все шлюхи города. Он опекал тех, кто был вынужден работать не по профессии, чтобы прокормить своих детей и родителей. Они чем-то напоминали ему Руби: также красивы и согласны на все ради денег или семьи.
Когда отец бросил их, Арчеру было тринадцать. Пытаясь дать ребенку все самое необходимое, Руби Девис брала деньги у мужчин, которые захаживали к ней по вечерам. Арчер ненавидел каждого, кто переступал порог их дома. Тогда же он испытал последние чувства к происходящему – после того, как воткнул заточку в сердце нежданному гостю.
Джон Девис, отец Арчера, был копом. За тяжкое преступление сына его отправили в отставку, но дело постарались замять. Учли особенности не сформировавшейся личности и неустойчивой психики ребенка из-за произошедшей трагедии в семье, до убийства мужчины. Совершенное им злодеяние сочли ошибкой. Направить на путь исправления ребенка обязали несостоявшегося родителя.
Семья решила воссоединиться во благо своего сына, но счастье продлилось недолго. Спустя пять лет мать умерла от продолжительной болезни. Отношения отца и сына оставались холодными. Джон от безысходности и потери веры в восстановление отношений с сыном поспособствовал службе Арчера по контракту в армии.
Дождь утих, на смену выглянуло солнце. Непогода уступила, чтобы свершить наказание. Черный мерседес притормозил у заброшенного дома, где падре ждала тихая, скромная белокурая Ненси, не подозревающая о страшной расправе.
Босая, со спутанными длинными волосами, она вышла навстречу. Белая сорочка в пол, мягко обрисовывала ее изящные формы, придавая невинность. Образ совпадал с запросом падре: меньше макияжа, больше естественности. Полные груди колыхались при каждом ее вдохе. Тонкая талия, округлые бедра – чистый ангел… Ангел милосердия.
Хуакин жестом руки отослал автомобиль. Шины зашуршали по гравию, раздавая приятный хруст в тихом месте на окраине.
Ехидно улыбаясь и перебирая крупные бусины четок, падре крался к Ненси, заманивая ее «хвалебными» речами о насущном. Девушка рассмеялась. Верх сорочки слегка приоткрылся, и на миг мелькнуло полушарие полной груди. Ненси, будто все произошло случайно, подхватила вырез, сжав его ладонью, и плавно двинулась к падре. Притронулась к его плечам, завела руку за воротник рясы и шепнула пришедшие по вкусу Хуакину сладкие слова.
Арчер шевельнулся и подкурил сигарету. Курил он редко, для снятия напряжения во время выстрела. Руки его крепче сжали ствол винтовки. Прицелившись, парень ели различимо прошептал:
– Отправляйся в ад… – затвор, выдох, плавное нажатие на спусковой крючок, – Аминь.
Пуля глухо вылетела и попала в сердце падре с точностью до миллиметра. Платье Ненси окрасилось кровавым цветом.
– О Господи! – от шока малышка не сразу осознала происходящее. Подхватив уже мертвое тело, осела,