Император Африки. Алексей Птица
велики. К тому же мешал артиллерийский огонь батарей мамбовцев, который заставлял замолкать один за другим пулемёты обороны лагеря. Так на плечах бежавших солдат газавата, мамбовцы и ворвались в лагерь. Битва закипела с удвоенной силой. Но после введения подкрепления, суданцы были вынуждены отступить.
Перегруппировав свои войска, генерал Сомерсгот лично возглавил атаку желая додавить численным преимуществом своих войск оборону города, боясь, что хорошо показавшие орудия обороны стрелявшие шрапнелью, нанесут его войскам такие потери, что они не смогут продолжать бой.
И снова воины газавата пошли в атаку, крича «Алла», «Аллах Акбар», как будто Аллах, был только на их стороне. Но, Осман Дигна так не считал. В его распоряжении было немного людей, всего около трёх тысяч, и все они сейчас находились в резерве. Большинство из них, готовились к рукопашной схватке, планируя вступить в неё, как только будет захвачена вторая линия обороны.
Густые цепи воинов газавата, вторично бросились захватывать первую линию обороны, а английские орудия с переменным успехом, подавляли артиллерийский огонь заново открытых скрытых батарей суданцев.
Несмотря на всё это, мусульманские батальоны снова овладели первой линией траншей и, заняв их, бросились дальше, где их встретил опять пулемётный огонь.
Покрывая ковром своих тел расстояние между двумя линиями, они рвались вперёд, предчувствуя победу. Их было много, и они надеялись победить, но тщетно. Опять в работу включились пулемёты, которые до этого молчали, а невидные издалека дзоты, открыли убийственный огонь с минимального расстояния, уничтожая волны атакующих.
Таких потерь не мог выдержать никто, и рас Аллула в очередной раз поднял воинов в атаку, введя в бой свой резерв во главе с Османом Дигной. Дико завывая, они устремились в рукопашную, надеясь не на свои винтовки или сабли, а на короткоствольные револьверы, отлично показавшие себя в подобных схватках. И этой атаки воины газавата во главе с почти выбитыми в процессе боя английскими офицерами уже не смогли выдержать.
– Пленных не брать, – орал Алулла размахивая саблей позади своих воинов, благоразумно не идя в атаку в первых рядах. Эта команда, ещё более распалила атакующих, которые, со звериной кровожадностью бешеного волка, терзали наступающих воинов газавата.
Расстреливая последние патроны, рубя саблями, коля штыками, мусульмане убивали мусульман, а коптские христиане, христиан протестантских и англиканских. Язычники, мочили всех подряд, не разбирая под каким знаменем кто где был, и какого цвета у него кожа, или на каком языке он говорил.
Им было всё равно! Кровь лилась рекой. Мольбы о помощи, поднятые вверх руки, никого не интересовали, и не принимались во внимание. Как дикие звери, дорвавшиеся до сладкого мяса, убивали мамбовцы, недавних «волков», которые с такой же яростью и жаждой убийства, намеревались разделаться и с ними, если бы победили. Но им не повезло, и теперь они гибли, устилая своими телами древние пески, много повидавшей