Другая Музыка. Евгений Агнин
на вивисекцию. Не выдержав паузы, я прервал эту сомнабулическую мизансцену своим слабым и безвольным голосом: " Мне бы… врача…» Старуха отключила, наконец, свой сканер – отвела взгляд, зашаркала к выходу и растворилась в темноте коридора. Стала медленно и с невыносимым скрежетом закрывать дверь.
«Придут за тобой!» – прохрипел ее мерзкий голос из темноты, и дверь захлопнулась.
Силы внезапно возвратились ко мне. Я не рассуждал долго; пришло единственно возможное решение: уходить отсюда. Бежать. Пробраться как-нибудь незаметно на волю.
Глава 6
Я освободился прежде всего от капельницы. Она оказалась пуста. Не было никакой глюкозы. Вообще ничего хорошего не было. И это уже не объяснить искажением восприятия, произошедшего в результате употребления тяжелых лекарств, – на дне сосуда капельницы оставалось еще немного густой желтоватой жидкости, в которой плавали дохлые мухи и тараканы. Но вместо шока – отрешенность. Эта отрешенность восприятия всего здесь происходящего с этого момента стала у меня только возрастать.
«Интересно, – стал я рассуждать по возможности хладнокровно, – целы ли руки да ноги, а еще важнее, позвоночник?» Я осторожно попытался встать с кушетки и это получилось без всяких проблем. Интересно, что я совсем не помню, было ли у меня что-нибудь на ногах или нет. А если мои ноги были босыми, то почему я ничего не почувствовал, особенно когда шел по влажному еще бетонному полу этой странной палаты? Тем не менее я, прежде чем покинуть ее, сначала подошел к стене, что была слева от меня – а я был лицом к двери, когда встал с кушетки на ноги – для того, чтобы ближе рассмотреть содержимое стеллажа, который давно уже привлекал мое внимание.
Я подошел ближе. Металлические полки были завалены всяким хламом. Различались старые папки, набитые бумагами, стеклянные колбы допотопного вида, и грязные неимоверно. Еще присутствовали какие-то непонятные предметы, или приборы, медицинские наверное, но я таких никогда не видел. Стояли несколько объемистых томов старых потрепанных книг, покрытые паутиной и слоем пыли. На корешке одной толстой книги просматривалось название: «Патологическая анатомия». На другом: «Ветхий завет». На третьем шрифтом, напоминающим санскрит, было вытесненно странное название: «Аттракцион Сикки». Именно это название так сильно привлекло мое внимание, что я, поборов отвращение, осторожно взял увесистый том в руки. На кожанной обложке было вытеснено изображение такое же, что и на плафоне на потолке. Только это был не лев. Это было лицо странного существа с невероятно пронзительным взглядом человеческих миндалевидных глаз. Вместо волос и бороды голову обрамляли языки пламени. Наверно это было божество из какого-нибудь забытого древнего культа. Его изображения я никогда и нигде раньше не встречал.
Я открыл книгу на первой странице и тотчас неизвестные мелкие насекомые, слегка вытянутые, как капли черной ртути