Карнавал слов. Наталья Мирошниченко
ит в Вечность,
На всём твоём пути постоянно поющий.
Ты даришь струны моей Гитаре,
Которая только твою Любовь искала.
Приходит Голос,
Потому что он должен быть явлен
На утро Карнавала.
(перевод с португальского)
Курджиново
(Карачаево-Черкесия)
К Ахмет – скале в разливах иван-чая —
Подарку миротворческих времён,
Ведут стада, гарцуя, карачаи
И кажет клык лохматый волкогон.
Гранит изверженный вздымая,
Перечит ветроградный форт
Перунам северного края,
Вождям огненно-стрелых орд.
Проворной гидрою виясь,
Влачит меж выспренных высот,
Исчадье льда и ипостась,
Лаба, древес опальный род
Слагать на одинокий остров
Белёсый лом в драконий остов
И страшной силою волны
По руслу движет валуны —
Геологические арты,
Сама с собой играя в нарды.
В плену долин, Лаба, ужели
Стыдишься марсовых забав,
В ручьях лелея лень форели
Под сенью вековых дубрав,
И мелкой заводью – ареною игры
Льстишь неразумному азарту детворы?
Или, парящий в перигее,
В холодный ток хрустальных вод,
Забывшись думой о Психее,
Колчан свой уронил Эрот?
В сей миг, наперсница Дианы,
Бегущая семейных уз,
Сквозь перламутровы туманы
Твой взор очаровал Эльбрус?
Сердечную постигнув смуту,
Пошла искать ты в мир людей
Для милого червону руту,
Или зелёный сельдерей?
Забыв заоблачные горы,
Несёшь смиренную волну
Казацкие послушать хоры
Про Хасбулатову жену?
Для девы ль, пред лучом Авроры,
Спешишь исполнить долг реки —
На пасторальные просторы
Вести купаловы венки?
Так Грозный государь, в Кремле своём высоком,
На тризне недругов пируя, вдруг
Венец свой царственный меняет на клобук,
На сотрапезников косясь ревнивым оком.
Отринув трон и грешный мир,
Уйти стремится в монастырь
И, в покаянии глубоком,
Читает шёпотом Псалтырь.
Чу, птица вещая неведомой породы
Полощет плещами, предтечей непогоды.
Надежд любви опавший лепесток
В надменной ярости уносит сумный ток.
Октябрь
«Я послал тебе чёрную розу в бокале Золотого, как небо, Аи.»
Тревожит сны зеленовласых
Дриад возница Фаэтон,
Паля огнём календовластной
Короны свод кленовых крон,
Рябин коралловы монисты,
Мундиры строгих тополей,
Лип вековых шатры тенисты —
Красу царицынских аллей.
Объемля гроты рукотворны,
Девичий виноград багрит,
Резца упорству непокорный,
Суровый слюдяной гранит.
Прицельной молнией Зевеса
Отмерен Фаэтона срок!
Разверзлась зыбкая завеса,
Открылся сумрачный чертог!
Зачем же скаредные Парки
Срезают золотую нить?
Узор изысканный и яркий
Не завершить, не повторить!
Что Гелиада в море мечет
Печали слёзный электрон
И нимфа винограда шепчет:
«О, Фаэтон! О, Фаэтон!»?
Умолкни, голос скорбной лиры!
Ни усмиряющий Аид,
Ни цареградские кумиры,
Ни хронофаги пирамид —
Сакральный лал в столетнем сборе
Гелиотропа дух приял,
На долгом дружеском соборе
Налитый в поднятый фиал.
И в стихионе благотворном
Сын Солнца возродился вновь
Стяжать в зените жребий горний,
Яря