Как я полюбил дождь. Максим Максимович Рассвет
мне о своей жизни, о своей семье… о сыне, который забыл о ней.
Её избушка была маленькой и ветхой. Стены – тонкими и промёрзшими, окна – заклеенными бумагой. Печь дымила, плохо прогревая помещение. Но в этом доме было что-то неуловимо уютное… что-то, что напоминало мне о моём детстве, о доме моей бабушки, где всегда пахло свежим хлебом и сушёными травами.
– Мой сын… он давно не навещает меня, – рассказывала Алевтина, вздыхая. – Он обиделся на меня… говорит, что я была плохой матерью… слишком строгой…
– А что ваш муж? – спросил я.
– Умер он… давно уже… – Алевтина утерла слезу уголком платка. – Пил он много… вот и не выдержало сердце…
– А сын? Он помогал вам? – удивился я.
– Нет… не приходил он… даже на похороны не явился… – голос Алевтины дрожал. – Обиделся он на меня… сказал, что я сама виновата… Даже с внучатами меня не познакомил…
Я слушал её и думал о том, как жесток и несправедлив может быть мир. Как легко мы раним тех, кто нас любит… и как трудно простить самих себя.
Мы с Чингисом продолжали помогать Алевтине. Рубили дрова, носили воду, чинили крышу, утепляли окна. Она угощала нас чаем с сухарями, рассказывала истории из своей жизни. И я постепенно начал понимать, что она нуждается не только в физической помощи, но и в простом человеческом общении, в тепле и заботе.
– Почему ты так стараешься ей помочь? – спросил меня однажды Чингис, когда мы возвращались в клан после очередного дня, проведенного у Алевтины.
– Не знаю, мастер, – ответил я. – Наверное, я хочу искупить свою вину перед Ильей. Я понял, что нельзя просто так вмешиваться в чужие судьбы. Мы должны быть осторожны, мы должны думать о последствиях своих действий.
– Ты сделал правильный выбор, Марк, – сказал Чингис, остановившись и положив мне руку на плечо. – Ты нашел человека, который действительно нуждался в твоей помощи. Ты подарил ей не только тепло и заботу, но и надежду. А надежда, Марк, – это то, что помогает нам жить.
Вернувшись в клан, Чингис рассказал мастерам о том, что произошло. Они долго молчали, слушая его рассказ, а потом Элиас, главный шаман клана, сказал:
– Ты доказал, что достоин носить имя Азраил, Марк. Ты проявил не только силу и ловкость, но и милосердие, сострадание. Ты понял, что истинная сила – не в разрушении, а в созидании.
– Отныне ты будешь зваться Азраил II, в честь первого мастера Клана, – торжественно произнес он. – Он был также молод, как и ты сейчас. Ещё мы даруем тебе титул «Бессмертный Рассвет», чтобы ты помнил: какие бы тьма и горе ни окружали тебя, после тебя должен остаться свет.
________________________________________________________________________
Так начался мой путь Эвтанатос. Путь тени и смерти… Но в моём сердце всегда жил огонёк надежды. Огонёк, который зажгла во мне Алевтина, простая старушка, которой я случайно помог… Я замолчал, прислушиваясь к шелесту дождя и шуму реки. Прошлое осталось позади, унесено течением времени. Но уроки, которые я из него извлёк, навсегда остались со мной.