Горизонт событий. Стихи. Лейла Альбертовна Чотчаева
ero
Другу, который перестал им быть
Сидишь, окутан сизым дымом,
В глазах – испуг непроходящий.
Измучен спутником незримым,
Но настоящим.
Кругом одни и те же лица,
Но нет желанья их запомнить.
Очередной кошмар приснится.
Ты сломлен.
Воспоминаньям предаёшься,
И застревает в горле ком.
Начавши что-то – не сдаёшься,
И – напролом!
Маячит где-то рядом счастье,
Но ты не понял в чём оно.
И покорился тайной страсти
Давно.
Задушен совестью и долгом.
От безразличия людей
Стал одиноким диким волком
Злодей.
Постыдной жизнью погублен —
Ты ищешь искупленья в смерти.
Спешишь – фортуной недолюблен, —
На вертел.
Нетерпелив и не участлив —
В самом себе нашёл изъян.
Пусть он сорняк, бывает счастлив
Бурьян.
Вся жизнь – игра с интригой века.
Без правил, счастья и любви.
Одно названье человека —
Лови.
И оскорблён, и недопонят
Самыми близкими людьми,
Но ляжешь поперёк дороги
Костьми.
Пишу. Зачем? Сама не знаю.
Мне просто хочется помочь,
Но не охота воду в ступе
Толочь.
Прощение-прощание
Пишу письмо
себе
Спустя три года.
И утекло воды
с тех пор прилично.
А на душе —
нелётная погода,
Да и летать
уж больно непривычно.
Теперь мне
в доме том
бывает пусто —
Там не о чем
и не с кем говорить.
Пропал весь пыл
и то былое чувство —
Там невозможно
больше дня
прожить.
Бывало там
и весело,
и шумно —
Мы так смеялись, что
хватало сил.
Так время мы
растратили бездумно
И вас
не проводили
до могил.
Облака как люди
Над головой
моей
собрались
серые
грозные тучи,
Как
агрессивная пена
для солнечных
ванн —
Видимо, интересно
им
между собой
узнать,
кто круче.
Я наблюдаю
за ними
и вижу,
как всё
покрывает туман.
Слышу раскаты —
ругаются
с криком и смаком,
как
два пожилых
супруга —
Всё им не так
и не эдак,
достали
всех близких
швыряньем
посуды
друг в друга.
Дождь начался,
вместе с ним
начались
и
минуты успокоения.
Грохота меньше,
но больше воды
на асфальте,
а небо
в смятении.
Близится
финиш —
намного спокойнее
общая
атмосфера.
Солнечный круг
показался,
и
в очередь
встала непо-
колебимая
вера:
В мирное
время
и в то,
что стакан
полон наполовину,
в какие бы
от отчаяния
мы