Спасенные дневники и личные записи. Самое полное издание. Лаврентий Берия
а тебе один хрен, надо успеть сделать, а там как получится. Лишь бы сделать.
Теперь будет проще, уже привык.
Только что вернулся от Кобы. Сегодня гроб с Ильичом увезли в Тюмень[337]. Доложил Кобе, что все проверил лично. Поехал Збарский[338] и вся его команда. Збарский спрашивает: «И на сколько это?» Говорю, считайте не меньше чем год. Похоже не поверил. А я думаю, и не год даже. Меньше двух не получится[339].
Коба приказал вызвать Багирова[340], Чарквиани[341] и Арутинова[342]. Я добавил Авксентия[343]. Сегодня говорили с ними. Коба сказал, отвечаете за нормальную работу Баку не головой, и даже не партбилетом, а доброй памятью у людей. Баку должен работать как часы. Турки и персы должны сидеть на месте. Не поддаваться ни ни (так в тексте. – С.К.) какие провокации и самим все делать осторожно. А главное Баку.
Надо кроме отдельных групп сформировать особую диверсионную часть. У Канариса есть отдельный полк, а нам надо собрать отдельную бригаду[344]. Ребята спортсмены просятся. Это надо поддержать[345].
9/VII-41
Ожидал бардака, но такого бардака не ожидал. И предатели оказались. И где оказались! Кручусь везде[346]. Хорошо, что люди подобраны, а то был бы полный [конец]. Кто герой, а кто […], а кто предатель. Был бы рядом, застрелил бы как бешеную собаку. Собака и то лучше, что с нее возьмеш (так в тексте. – С.К.). А предатели… Георгий (Г.К. Жуков. – С.К.) так с фронта и сообщает, похоже и на верху есть предатели. Недочистили!
Коба уже был готов к бардаку, но к такому никто не был готов. А Коба тем более. Сказал: «Верил в одних, а вытягивают другие». Ну, это он сгоряча. Много работает как надо. И дураков хватает.
Хорошо, что никто больше не сомневается, что мы победим. Коба говорит: «Будет и на нашей улице прадзник (так в тексте. – С.К.)».
Будет! Не скоро он будет. Это теперь на два года, а то на три. Может и больше. Боюсь, много мы отдадим, пока на Берлин пойдем. А пойдем! Коба говорит, теперь войну кончать в Берлине будем. Будем!
Мне главное надо дать полнокровные дивизии. Коба говорит, твои Пограничники нас спасают. Все бы так воевали. Так что давай Лаврентий, формируй дивизии НКВД из Пограничников. Нужны как воздух, больше как воздух[347].
Пока не дам, спать не буду. Первые дни нас Коба держал. Только его воля. Кругом рушится, Тимошенко [ничего] обстановки не знает, Георгий тоже, все на нервах, а Коба как был так и есть! Сталь! И все за ним тянутся.
А после Минска у него как жила порвалась. Сказал, не могу больше, проср…ли. Были только я, Вячеслав и Анастас.
Рукой махнул и ушел. Сказал, спать поеду. А вы тут без меня.
Вот когда страшно стало. Смотрю на них, они на меня. Вячеслав говорит, пойдем тоже спать. Утро вечера мудренне (так в тексте. – С.К.), надо выспаться.
Днем пришел к Вячеславу, он говорит, что делать? Я говорю, надо власть свести в одни руки. Поедем к товарищу Сталину.
Приехали.
В начале июля 1941 года в связи с возможными бомбардировками Москвы было принято решение об эвакуации тела В.И. Ленина из Мавзолея в безопасное место (была выбрана Тюмень). Б.И. Збарский (см. прим. 2 к данной дневниковой записи) в докладной записке на имя Берии дал соответствующие разъяснения, и 4 июля 1941 года в 19.00 спецсостав, охраняемый 5 офицерами и 15 солдатами, ушёл с Казанского вокзала в Тюмень. В вагоне-холодильнике находился гроб из чинары, стенки которого были пропитаны парафином, а пазы для герметизации заполнены вазелином.
Збарский Борис Ильич (1885–1954), биохимик, академик АН СССР, Герой Социалистического Труда (1945), лауреат Сталинской премии (1944). Образование получил в Женевском и Петербургском университетах. Основатель Биохимического института, руководитель работ по бальзамированию и сохранению тела В.И. Ленина.
Лишь 25 марта 1945 года специальный поезд из 9 вагонов отправился из Тюмени в Москву и через три дня прибыл в столицу. 16 сентября 1945 года Мавзолей В.И. Ленина был вновь открыт.
Багиров Мир Джафар Аббасович (1896–1956), с 1933 по 7 июля 1953 года – первый секретарь ЦК КП(б) Азербайджана.
Чарквиани Кандид Несторович (1907–1994), первый секретарь ЦК КП(б) Грузии с 1938 по 1952 год.
Арутинов Григорий Артемьевич (1900–1957), один из ближайших сотрудников Берии по Грузии, с 1934 года секретарь Тбилисского горкома партии, в 1937–1953 годах первый секретарь ЦК КП(б) Армении.
Рапава Авксентий Нарикиевич (1899–1955), один из ближайших сотрудников Берии по Грузии, с 19 декабря 1938 года нарком внутренних дел Грузинской ССР, с 26 февраля 1941 года нарком ГБ Грузинской ССР.
Безусловно, имеется в виду разведывательно-диверсионный полк абвера «Бранденбург-800».
Идея создания особой разведывательно-диверсионной воинской части НКВД СССР, что называется, витала в воздухе. Её высказывал в своей докладной будущий герой тайной войны Дмитрий Медведев, об этом думали Павел Судоплатов, Наум Эйтингон и другие. Думал об этом, как видим, и Берия. В начале июля 1941 года на стадионе «Динамо» начался отбор в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения, знаменитый позднее ОМСБОН. Через учебный центр ОМСБОНа прошли тысячи будущих опытных разведчиков, партизанских командиров, подрывников, диверсантов и т. п.
Все было именно так. Кроме прочего, приказом Ставки Главного командования № 00101 от 29 июня 1941 года Берия был введен в состав Военного совета Московского военного округа.
29 июня 1941 года за подписями Тимошенко, Сталина и Жукова был издан приказ Ставки Главного Командования № 00100 о формировании стрелковых и механизированных дивизий из личного состава войск НКВД. Вот его полный текст:
«Приступить немедленно к формированию 15 дивизий, из них 10 стрелковых и 5 моторизованных. На формирование дивизий использовать часть кадров начальствующего и рядового состава пограничных и внутренних войск НКВД.
Недостающий личный состав покрыть из запаса.
Формирование дивизий возложить на народного комиссара внутренних дел тов. Берия Л.П.
Начальнику Генерального штаба Красной Армии обеспечить формирующиеся дивизии людскими и материальными ресурсами и вооружением по заявке НКВД».