Во главе конца. Лия Арден
и о тебе, но ты всё равно забрал её воспоминания.
– Потому что я не желал видеть, как она постареет и умрёт. Раньше поступал именно так, забирал тех, кого любил, на Переправу, но затем они умирали у меня на глазах. Медленно их время подходило к концу, а я опять оставался один. Поэтому перестал вырывать их из привычного им мира, решил лишать воспоминаний, чтобы они получили шанс на любовь с теми, кто состарится и покинет мир с ними.
В носу защипало, горло свело, но я упрямо сглотнула. Рассказ Гипноса прозвучал отстранённо, и всё же я ощутила его горе и одиночество, словно Переправа печалилась с ним, наполняя воздух горьким привкусом тоски.
– Ты сам многих стёр из памяти?
Я не забыла его рассказ. Гипнос время от времени просил Мороса забирать его воспоминания, чтобы не сойти с ума от потерь и такой длительной жизни, чтобы сохранить возможность радоваться мелочам.
– Я никого не стирал. Помню каждую возлюбленную и каждого своего ребёнка, – заверил Гипнос. – Но я попросил брата избавить меня от боли их потерь.
Он развернул меня и вновь повёл в направлении дома. Прогулка действительно помогла немного выпустить скопившееся напряжение в теле.
– А что с территориями Фантаса?
– Ни один из моих рождённых детей не получил его способности, поэтому его территории всё ещё дикие и самые скрытные, даже я не могу найти туда проход. Камаэль рассказал, что ты там была.
– Но я не твоя дочь.
– По крови – нет, но я вложил в тебя часть Переправы, и это делает тебя моей роднёй. – Он обнял меня крепче. – Я не знал, какая именно часть Переправы в тебе, Кассия, но, похоже, судьба решила всё за нас. Переправа позволила тебе побывать на территории Фантаса. Именно мой третий сын мог создавать самые сложные иллюзии, как ты создала пистолет. И самое главное отличие в том, что он владел фантазиями. Чем, по-твоему, они отличаются от обычных иллюзий?
Я нахмурила лоб, пытаясь вспомнить что-то из книг или учебников, но грань у людей между этими понятиями слишком тонка. Иногда они почти синонимы.
– Это что-то существующее и несуществующее одновременно, – расплывчато выдала я.
– Верно. Иллюзии – это воссоздание чего-то реального, виденного тобой. Как скопировать оружие, яблоко или одежду. Но фантазии – это смесь реального и нереального. Как если бы привычное яблоко покрылось травой, а свою одежду ты создала бы из блинов, – пояснил Гипнос, а я часто заморгала, пытаясь соединить два несовместимых предмета во что-то одно, но кардиган, сотканный из еды, был за пределами моего воображения. – Камаэль рассказал, что ты едва не утопила вас обоих. Ты создала фантазию, словно комната была под водой, хотя вы находились на третьем этаже. Начни ты затапливать спальню с пола, то это бы походило на иллюзии, но ты создала другое.
– Да, но я не помню, как это сделала. Оно вышло случайно, – оправдалась я, услышав надежду в голосе Гипноса. Не хотелось, чтобы он слишком сильно верил в мои способности Фантаса, может,