Князья и княгини Русского Средневековья. Исторические последствия малоизвестных событий. А. А. Горский
читателей, интересующихся отечественной историей: для этого цитаты из древнерусских источников снабжены переводами на современный русский язык[1]. Кроме того, в Приложении помещены (также с переводами) летописные повести об одном из персонажей книги – князе из смоленского дома Мстиславе Ростиславиче Храбром, читающиеся в Ипатьевской летописи.
Часть I
Князья
Глава 1
Всеволод Олегович
В 1127 г. при драматических обстоятельствах произошла смена князя в Чернигове – одном из крупнейших центров Руси. Вот как об этом рассказывает Лаврентьевская летопись:
В се же лѣто выгна Олговичь Всеволодъ своего стры[я] Ярослава ис Чернигова, и дружину его исѣче и разграби. Мстистав[2] же съ Ярополком совокуписта воѣ, хотяще ити на Всеволода про Ярослава. И Всеволодъ послася по половцѣ, и приде ихъ 7 тысящь со Селукомь и с Ташемъ. И сташа оу Ратьмирѣ дубровы за Выремъ, послали бо бяхуть послы ко Всеволоду, и не пропустиша их опять: Ярополчи бо бяхуть посадници по всей Семи, и Мстиславича Изяслава посадилъ Курьскѣ, и изъимаша ихъ послы на Локнѣ, и приведоша и къ Ярополку. И половци, не вземше вѣсти от Олговичь, сотснувшеся с бѣгом возворотишася. Мстиславу же боле налѣгающю на Всеволода, река ему: «Повелъ еси половци, и не оуспѣлъ еси ничтоже». Оному же боле емшюся мольбѣ, и боляры подъоучая и дары дая; и тако пребысть все лѣто до зимы. И приде Ярославъ из Мурома и поклонися Местиславу, река: «Хресть еси ко мнѣ цѣловалъ, поиди на Всеволода». И Всеволодъ боле поча молитися Мстиславу, не оуспѣяше противу хрестьному цѣлованью. Бяшеть бо в ты дни Григореи игуменъ святаго Андрѣя, иже бѣ любим Володимеру, честен же от Мстислава и от всѣх люди. То же не дадяшеть на рать по Ярославѣ никому же молвити, река: «На тя будетъ грѣхъ, аже переступишь хрестьное цѣлованье; то есть льжѣе, неже прольяти кровь хрестьяньску». И совкупи въсь сборъ иерѣискыи, митрополита бо в то время не бяше, и рекоша Мстиславу: «На ны буди то грѣх, створи миръ». И створи волю ихъ, и переступи хресть къ Ярославу, и плакася того вся дни живота своего. И Ярославъ иде опять Мурому[3](В том же году выгнал Всеволод своего дядю Ярослава из Чернигова, и дружину его посек и разграбил. Мстислав же с Ярополком собрали воинов, собираясь идти на Всеволода из-за Ярослава. Всеволод послал за половцами, и пришло их 7 тысяч с Селуком и Ташем, и встали они у Ратмировой дубравы за Вырем, и отправили послов к Всеволоду, но их не пропустили: по всему Сейму сидели посадники Ярополка, а Изяслава Мстиславича посадил [Мстислав] в Курске, и захватили послов на Локне, и привели к Ярополку И половцы, не имея вести от Ольговичей, забеспокоились и быстро вернулись. Мстислав же стал больше давить на Всеволода, говоря: «Привел половцев, и не добился ничего». Тот же еще больше стал молить, и бояр подучивая, и дары раздавая; и так они пребывали все лето до зимы. И пришел Ярослав из Мурома, и поклонился Мстиславу, говоря: «Ты ко мне крест целовал, пойди на Всеволода». А Всеволод больше стал умолять Мстислава, но не имел успеха из-за крестного целования. Был в те дни Григорий игуменом монастыря святого Андрея, которого любил Владимир (Мономах, отец Мстислава. – А.Г) и которого почитал Мстислав и все люди. Он не позволил никому высказываться в пользу войны из-за Ярослава, сказав: «На тебе будет грех, если преступишь крестное целование; но это лучше, чем проливать кровь христианскую». И собрал иерейский собор (ибо митрополита в то время не было), и сказали [участники собора] Мстиславу: «На нас да будет тот грех, заключи мир». И выполнил [Мстислав] волю их, и преступил крестное целование к Ярославу, и сокрушался об этом до конца дней своих. А Ярослав пошел опять в Муром).
Изгнанный из Чернигова Ярослав Святославич княжил там с 1123 г.[4] Он был младшим из сыновей Святослава Ярославича (ум. в 1076 г.). По решению Любецкого съезда 1097 г. бывшие владения Святослава, полученные им от отца, Ярослава Владимировича, в 1054 г., закреплялись за его сыновьями[5]. Они включали в себя обширную территорию от Чернигова до Мурома[6]. В Чернигове княжил Давыд Святославич, а после его кончины в 1123 г. – последний оставшийся на тот момент Святославич – Ярослав. Всеволод Ольгович был старшим сыном Олега Святославича (ум. в 1115 г.) и являлся, по древнерусским нормам наследования княжеской власти, следующим в очереди на черниговское княжение[7]. Однако он не захотел ждать и изгнал дядю из Чернигова. Из летописного рассказа выясняется, что киевский князь Мстислав Владимирович, сын Владимира Мономаха, целовал крест Ярославу – несомненно, в качестве гарантии его княжения в Чернигове. К этому крестоцелованию апеллировал Ярослав, требуя у Мстислава вернуть его на черниговский стол. Крестоцелование Мстислава могло иметь место еще в 1123 г.: тогда киевским князем был его отец, но с 1117 г., когда Мстислав был переведен Мономахом из Новгорода в киевский «пригород» Белгород[8], старший Владимирович стал фактически соправителем отца, и, возможно, они санкционировали вокняжение Ярослава вместе. Другой вариант – что Мстислав целовал крест Ярославу после своего вступления на киевский престол в
Материалы ряда глав частично публиковались ранее в статьях:
Описка вместо
Полное собрание русских летописей (далее – ПСРЛ). М., 1997. Т. 1. Стб. 296–297. Фактически аналогичный текст присутствует в Ипатьевской летописи: «В лѣто 6636. Ольговичь Всеволодъ я стрыя своего Ярослава Черниговѣ, изъѣхавъ и, а дружину его исѣче и разъграби. Мьстиславъ же съ Ярополкомъ съ вой хотяща ити на Всеволода про Ярослава. Всеволодъ же посла по половци, а Ярославъ пусти Мюрому. Половецъ же приде 7000 се Селукомъ, и ставшимъ имъ оу Ратьмирѣ дубровы за Выремъ. Послали бо бяхуть послы къ Всеволоду, изоимавше ѣ Ярополци посадници на Локнѣ, приведоша ѣ къ Ярополку, Ярополчи бо бяху посадничи. Половци же не вземше вѣсти от Олговичь бѣжаша оу свояси. Мьстиславу бо боли належащу на Всеволода, рекоша ему: “Повелъ еси половци, и не въспѣша ничто же”. Всеволодъ же начася молити Мьстиславу, и бояры его подъоучивая, и дары дая, моляшеться имъ. И тако прибыс все лѣто до зимы. И прииде Ярославъ из Мурома къ Мьстиславу, кланялся ему, моляшеться, река: “Хресть еси человалъ ко мнѣ, поиди на Всеволода». Всеволодъ же болма моляшеться Мьстиславу. Бяшеть бо в ты дни игуменъ святаго Андрѣя Григории, любимъ бо бѣ преже Володимеромъ, чтенъ же ото Мьстислава и ото всихъ людей, тотъ бо не вдадяше Мьстиславу въстати ратью по Ярославѣ, река: «то ти менше есть, он же переступивъ хрестьное целование, на рать не състанешь, нежели кровь пролити хрестьяньскую”. И съвъкупивъше сборъ иереискыи, митрополита же в то время не бяше, и рекоша Мьстиславу: “На ты будеть тотъ грѣхъ”. И створи волю ихъ, и съступи хреста Мьстиславъ къ Ярославу, и плакася того вся дни живота своего. Ярославъ же поиде опять к Мурому» (ПСРЛ. М., 2001. Т. 2. Стб. 290–292). Отличие только в том, на кого возлагается, по словам участников собора, грех преступления крестного целования: по Ипатьевской летописи – на Мстислава, по Лаврентьевской – его берут на себя участники собора. Второй вариант вероятнее, так как смысл созыва собора как раз в том, чтобы освободить киевского князя от крестного целования.
ПСРЛ. Т. 2. Стб. 286.
Там же. Стб. 280–281; Т. 1. Стб. 256–257.
См.: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л, 1950. С. 469.
См. о наследовании княжеской власти:
ПСРЛ. Т. 2. Стб. 284.