KGBT+ (КГБТ+). Виктор Пелевин
тайная комната.
Я мог в нее войти. Создаваемый мною «теленок» уже способен был подхватить меня, сделав мою прежнюю жизнь сном. Когда я сливался с потоком трансформаций, он подходил к грани, где кончалось все известное.
В одном мире я был японским офицером в бирманских джунглях, в другом мои природа и статус были пока не ясны. На самой границе притяжение этих пространств уравнивалось. Стоило пересечь ее, и…
Я думаю, что долго флиртовал бы с неизвестным, но помогла война.
Мой вещий сон продолжал сбываться. Скоро я увидел фотографии снившихся мне самолетов. Это были американские истребители «F4F-Wildcat». Дикие кошки. Про них говорили, что они хуже и медленнее наших «Зеро» в воздушном бою, но тяжелее, прочнее и могут пережить намного больше попаданий.
По виду этот «Вайлдкэт» напоминал разбухший на жаре труп нашего «Зеро» – тот же тупой нос с радиальным двигателем, но неприятно пузатый фюзеляж. Вид этой машины вызывал во мне инстинктивное отвращение и напоминал о мертвом английском летчике в джунглях. Армия летающих трупов против Империи Солнца…
В первых числах сентября я получил приказ о переводе на Соломоновы Острова. Там нужны были переводчики. На сборы давали три дня.
Гуаданканал. Этого слова в приказе не было, но все сразу стало ясно. Остров был уже захвачен врагом, и теперь мы пытались отбить его назад. Вот почему в моем вещем сне наши высаживались на полосу песка перед пальмами. Битва за остров разгоралась и становилась главным театром войны.
Сомнений больше не было – я действительно видел той июльской ночью свою смерть. Мало того, думал я, если бы я доложил о своем видении по инстанции, мы, возможно, сумели бы предотвратить августовскую высадку врага… Вот только вряд ли в Генштабе прислушались бы к моему докладу. Так что совесть меня не мучила.
Когда солдат получает предписание начальства, у него остается две возможности. Выполнить его или умереть. Смерть ждала по-любому. Я рассказал монаху о полученном приказе.
– Когда вы отбываете? – спросил он.
– Сегодня. Во всяком случае, я попробую это сделать.
Мы обменялись долгим взглядом. Монах улыбнулся. Мы понимали друг друга без слов.
– Вы полагаете, – спросил я, – что я приживусь на новом месте?
– Повторяю в какой уже раз, – ответил монах, – оно не будет для вас новым. Вы вернетесь домой… Мы всегда возвращаемся домой. Надеюсь лишь, что выбранное вами направление подойдет для продолжения практики. Вам еще многое нужно понять. Очень многое.
Я совершил перед ним тройной поклон, как перед статуей Будды в храме. Он помахал мне рукой, закрыл глаза и застыл в неподвижности.
Вернувшись к себе, я побрился, надел форму (не стал только натягивать сапоги, потому что в них сложно сесть в лотос) и велел вахтенному солдату никого не пускать. По его восторженному виду я догадался, о чем он подумал. Но делать харакири я не собирался.
Я планировал куда более глубокий разрез. – Корова с теленком, – прошептал