Семь сестер. Потерянная сестра. Люсинда Райли
трудом подавила вскрик ужаса. Черты его лица были грубо перекроены: пустая глазница, нос и левая сторона рта свисала ниже правой стороны. Кожа в промежутке была испещрена шрамами, однако правая сторона лица осталась нетро нутой.
Глядя на пышную копну светлых волос, Нуала понимала, что когда-то он был симпатичным молодым человеком.
– Добрый день, сэр, – сказала Нуала и сделала маленький реверанс.
– Добрый день, мисс…
– Мэрфи, сэр. Нуала Мэрфи.
– Полагаю, вы ирландка?
– Так и есть, сэр. Я живу лишь в паре миль отсюда.
– Ваша мать уже связалась с кадровыми агентствами в Англии, – вмешалась миссис Хоутон. – Но Нуала работала сиделкой.
– Ах, миссис Хоутон, мы-то с вами знаем, что мне едва ли нужна сиделка. – Филипп пожал плечами. – Подойдите ближе, чтобы я мог разглядеть вас.
Филипп поманил Нуалу к себе и остановил ее, когда между ними оставалось лишь несколько дюймов. Он смотрел на нее, и она видела, что, хотя у него остался лишь один глаз, да и то наполовину слепой, он сохранил четкость восприятия.
– Она прекрасно подойдет, миссис Хоутон. Пожалуйста, – Филипп махнул рукой, отпуская экономку, – оставьте нас, чтобы мы могли познакомиться друг с другом.
– Хорошо, Филипп. Позвоните, если вам что-то понадобится.
Миссис Хоутон вышла из комнаты, и Нуала осталась наедине с Филиппом. Несмотря на первоначальное нежелание приходить сюда, ее щедрое сердце мгновенно прониклось сочувствием к этому бедному, обезображенному мужчине.
– Пожалуйста, – сказал он. – Прежде всего, зовите меня «Филипп», а не «сэр». Остальные слуги знают, что я этого не выношу. Это напоминает мне о том времени, которое я хотел бы забыть. Садитесь же, – добавил он, когда выкатил свое кресло к центру комнаты.
Хотя это была простая просьба, Нуалу всю жизнь учили стоять прямо перед любыми британскими дворянами, и она втайне гордилась этим. Поэтому просьба сесть – особенно на диван с парчовой обивкой – немного сконфузила ее.
– Да, сэр… то есть Филипп, – ответила Нуала и опустилась на диван. Теперь она преодолела шок от вида его лица, и ее взгляд опустился к полупустой штанине на его левой ноге.
– Итак, Нуала, расскажите мне о себе. – Нуала видела, что из-за развороченной губы он старается говорить медленно и четко.
– Я… ну, я одна из троих детей и живу на ферме вместе со своим кузеном, мамой и отцом, Дэниэлом Мэрфи.
– Ах да, мистер Мэрфи. Мой отец называет его достойным и разумным ирландцем. – Филипп кивнул. – Уверен, он не из тех, кто участвует в нынешних беспорядках в Ирландии.
«Иисус, Мария и Иосиф! Умоляю вас, не дайте ему увидеть румянец на моих щеках…»
– Нет, Филипп, вовсе нет.
Он повернул голову к окнам.
– Единственное, что поддерживало мой дух в тех окопах, это мысль о том, что однажды я вернусь в свой мирный и спокойный дом. А теперь… – Он покачал головой. – Ночью я иногда просыпаюсь от звуков перестрелки. Я…
Его голова опустилась