Сватовство. Юлия Давыдова
же только приехал, – засмеялся пятидесятник. – Может, отдыхать…
– Не девица я, – ответил князь, – успею отдохнуть. А вот и девицы!
– Ага! – раздалось с обеих сторон и отца обняли ещё две дочки.
Ильяна и Мариамьяна. Последняя проснулась, услышав топот копыт, и примчалась во двор вместе со всей толпой помощниц усадьбы. Всех шум с улицы на ноги поднял.
Князь наперебой целовал обеих дочек:
– Как вы тут без меня?
Потом снял с шеи Софью и прижал всех трёх к себе.
– Грустно, – пропели они в один голос.
– Грустно, – передразнил Миша. – Врёте! Что без меня вытворяли?
Обе младшие дочки были чародейками от рождения, а когда в семье волшебница, а тут целых две, житья никому нет. Что-нибудь, да учудят.
– Ну-ка гляньте на меня в шесть глаз! – скомандовал князь.
Дочки уставились на него.
– Ой, какие зелёные! – счастливо вздохнул Миша и отпустил своих кровиночек из объятий.
Девочки засмеялись. После бурной встречи они наконец увидели, что домой вернулась не только своя дружина. Среди воинов был целый отряд, одетый в туники с гербом княжества Данатии. И возглавлял его давний друг их отца – князь Таман. Стройный мужчина сорока лет с карими глазами и короткой бородой.
Миша встретил его на большом совете в Алавии, где князья пробыли почти три недели и, как всегда зазвал к себе в гости. А кроме него, с воинами Риправы пришли волки.
Чёрные звери сопровождали дружину, двигаясь в поле высокой пшеницы, поэтому их не сразу заметили. Только когда первые всадники проехали через ворота, волки выпрыгнули на дорогу и вошли вместе со всеми.
Князь Миша повёл дочерей к Таману. Князь Данатии всех поприветствовал и с улыбкой взял Ильяну за руки.
– Год прошёл, а ты ещё красивее стала, – произнёс он восхищённо. – Не гневайся только! Знаю, что такие слова не любишь.
Княжна головой покачала, но за слова поблагодарила. То, что она красотой славится все знали, потому, наверное, о нраве её и забывали. Ильяна это давно поняла и похвалу за свою статную фигуру и лицо румяное не любила. Всегда говорила, что больно много не туда глядят. Красота и уйти может, а если больше ничего не разглядел, то что же останется?
Миша призывно махнул волкам, вставшим в центре двора, и те направились к нему.
Софья дёрнула отца за штанину:
– Пап, это ведь не просто волки?
– Не-а, – усмехнулся тот.
– Оборотни?
– Ага.
– Оборотни, правда?
– Правда.
Ильяна наблюдала за приближением волков с улыбкой, потому что поняла, кого отец с собой привёл. Узнала ворлака, идущего впереди.
– А чего ж они в людей не превращаются? – допытывалась Софья.
– А вот сейчас и превратятся, – заверил Миша.
Один зверь отделился от остальных и подошёл первым.
– Это Вурда, – представил его князь, – старейшина алавийских ворлаков, самых грозных чёрных волков.
Оборотень поклонился княжнам и оттолкнулся