Седьмая Луна 3: Мертвый Город. Андрей Коробов
каннибала. Сработало. Остриё показалось из-за спины.
Сейчас.
Латник дёрнул оружие на себя. Тварь упала на колени. Людоед не успел опомниться. Мощный рывок. Миротворец вогнал щит в переносицу нелюдя острым низом. Металлическая окантовка сломала лицо.
Нос потрескался с хрустом. Глаза лопнули. Отбросили грязно-серые брызги.
Только сейчас каннибал затянул истошный вопль.
Амбал не останавливался на достигнутом. Отпустил рукоять меча. Хлопнул тварь по лысой макушке. Так, вогнал щит глубже в мозг.
И лишь тогда безумец помер. Исторг еле слышно хрип на издыхании. Рухнул на спину. Распластался, будто звезда на дне морском.
Готов.
Второй каннибал оправился только сейчас.
Еле поднявшись, латник-людоед всё-таки встал. Выправил спину. Бойко поднялся в полный рост. Миг – атака. Вереща, накинулся на витязя.
Миротворца тварь застала врасплох. Он только потянул руку к мечу. Людоед отбросил его обратно к стене. Совершенно безоружного.
При инквизиторе остались только руки да ноги. Кулаками с коленями он вполне был способен отвоевать право на жизнь.
Начал подминать каннибала под себя. Рывком вцепился в его плечи. Пнул в живот. Нелюдь согнулся пополам. Закряхтел. Завизжал.
Без продыху витязь ухватил тварь за чуб из оставшихся волос. Дёрнул вверх. Метнул мордой в стену.
Лицевые кости треснули. На каменном блоке остались чёрные кляксы крови.
Тварь отлипла от стены. Широко раскрыла рот. Глаза равнодушно покосились на миротворца. Латник смерил его взглядом, полным сожаления.
Это уже не тот, с кем они служили в одном отделе.
Витязь вмазал ему. Кулаком наотмашь. По челюсти.
Нижняя сломалась. Хруст костей потонул во всхлипе. Её сместило в сторону. Из пасти брызнула кровь. Эпителий ротовой полости разорвался, видимо.
Каннибал оставался жив. Миротворец же заканчивал начатое. Впечатывал в лицо удар за ударом. Под натиском латной перчатки рыло всё меньше напоминало физиономию. Больше – собачий завтрак.
У Альдреда дела обстояли на порядок хуже. Рука ограждала его от укуса. Но слабела и прогибалась.
Вторая намертво вцепилась в рукоять керамбита. Инквизитор не желал с ним расставаться. Он не имел возможности в такой позе переваливаться на бок. Оказаться сверху. Свернуть людоеду шею.
Без конца заводил нож под панцирь. Множил колотые раны. Без толку. Чёрная кровь текла. Но нелюдь и не замечал этого. Тварь уже разодрала куртку и скребла когтями по кольчуге. Становилось жутко. Вечно так продолжаться не могло.
Новобранец корчился. Не хватало воздуха. Он чуть ли не кричал от отчаяния. Но не сдавался. Зубы твари клацали. Царапали слух. Прямо у его уха.
Казалось, ещё чуть-чуть, и нелюдь отгрызёт ему мочку. Только персекутор вообразил себе, насколько это больно и отвратительно, стал искать выход.
С ножевого дола стекала чёрная кровь упыря. Щекотала пальцы и запястье.
Идея пришла, откуда не ждали. Она подразумевала под собой неслыханный