После всего. Евгений Майоров
Работали они поочередно: по одному месяцу. Их обслуживанием занимались мы – охрана. При переключении с одного генератора на другой нужно было сначала остановить работу первого. Свет пропадал во всём бункере, поэтому предварительно мы связывались с IT-отделом, те, в свою очередь, заранее отключали оборудование и все важные системы, которые зависели от подачи электроэнергии. Для общей безопасности на время отключения света всех людей собирали в главном зале под присмотром охраны с автоматами и фонариками. Через две минуты запускали второй дизель-генератор и планомерно подавали электричество в разные части бункера. Генераторы работали по одному месяцу, чтобы избежать износа, без них не было бы электричества, а без электричества такое количество людей не просидело бы здесь и пары месяцев. За помещением с дизель-генераторами находился склад с топливом для них. Доступ туда осуществлялся по СКУД-картам, подходили только карты охраны и смотрителя. Даже у айтишников были ограниченные права, хотя что-то мне подсказывало, что сделать себе доступ ко всем помещениям им не составило бы особого труда. На складе с топливом хранилось двадцать цистерн и пятьдесят канистр. Смотритель заявлял, что при умеренном расходе таких объёмов должно хватить на пять лет, но я в этом сильно сомневался. Для сброса мусора существовало отдельное помещение с ямой диаметром около трёх метров и глубиной до пятнадцати метров. Глубину никто не проверял, всё со слов смотрителя. Большую часть мусора сбрасывали в эту самую яму. В помещении работала вытяжка, воняло там не меньше, чем в туалетах, поэтому входная металлическая дверь плотно закрывалась и блокировалась, отпереть её могли только сотрудники охраны и смотритель при помощи своих карт, либо же айтишники дистанционно. Мусор собирали у входа в помещение с ямой и сбрасывали обычно два раза в сутки: в восемь утра и в девять вечера. Не завидовал я тем, кому поручали эту работу, уж и не знаю, где хуже: в туалетах или в помещении с ямой. Весь лёгкий мусор, вроде тканей, картона и всевозможных бумажных отходов, сжигался в печи крематория, затем всё что оставалось, высыпали в пакеты или вёдра и относили в яму. Иногда этим правилом пренебрегали. Ситуация была непростая: с одной стороны, бумажные отходы были более габаритными, с другой же стороны, нужно было беречь газовые баллоны, которых в крематории было не так уж и много. На кухне же повара готовили пищу преимущественно на электрических конфорках.
На большинстве объектов мы дежурили по двое, будь то склады с провиантом, комната с генераторами или же теплицы и помещение со скотиной. Стычки с обычными работниками бывали, но не частые. Порой охране было достаточно приложить недовольных бунтарей прикладом или парой ударов по лицу, как те тут же успокаивались и шли выполнять свою работу на общее благо. Больше никого не расстреливали, всё пытались решать более гуманными способами. Собрания проводили в главном зале минимум два раза в месяц.
Столовая была излюбленным местом, но вмещала