В плену у прошлого 2. Ольга Мушенок
очистила желудок, умылась и присела на пуфик, серьёзно сказав:
– Это из-за стресса, наверное, ведь я сильно переживаю за Ясемин.
Каан присел на корточки перед ней, сложил её ладони вместе, поцеловал.
– Мы же уже говорили об этом, Эдже, или ты забыла?
– Боюсь, как бы ты не забыл, Каан и не стал под чьим-нибудь влиянием исполнять долг чести! – серьёзно заявила Эдже и вставая направилась к выходу.
Шейх перегородил дорогу жене, нахмурил чёрные брови и потемнев в лице властно наказал:
– Я забыл только о том, что по возвращению хотел поговорить с женой о несдержанности, которую она проявила при родных мне людях!
– Вот как значит, так в чём дело? – иронично задала вопрос.
Каан резко схватил Эдже за талию и прижал к себе, держа за затылок, жадно вцепившись в её сладкие губы, начал страстно целовать, не давая ей ни одного шанса уйти от его страстных объятий.
Грубо и в то же время страстно, он развернул Эдже к себе спиной, прижал её к дверям, подавляя её сопротивление, прошептал возбуждённо над ухом любимой:
– Моя девочка – война! Хочешь всех спасти, да? Моя защитница! – всё крепче и крепче сжимает её запястья, прижимая к дверям, а Эдже всё непокорно старается вырваться, – Ты моя женщина, жена, тебе пора остановиться и меня огорчает, что ты не можешь научиться доверять мне, как господину этих земель!
– Да, не могу! Потому что один раз уже доверила и что ты сделал? Вынес приговор женщине, у которой грудной ребёнок! А всё из-за этих проклятых обычаев, которые пора менять, ведь мы уже живём в другом веке!
– Во-первых, не я создал обычаи, к которым привыкли все жители моих земель. Во-вторых, женщина, которую ты защищала, была грязной и распутной, что карается по нашим законам. А в-третьих, я тебе пообещал, что постепенно буду менять обычаи, но для этого нужно время! Понимаешь? – развернул к себе Эдже и отпустил присев на пуфик напротив неё, – Сегодня Надир поднял вопрос по поводу Ясемин, – устало произнёс он, освежая лицо прохладной водой, – Демир защитил Ясемин, закрыв всем рты! Я думал, будет катастрофа, потому что Демир чуть было не разжёг старую войну, которую я с трудом остановил, когда приехал сюда. Мой старший брат – безумец! – признался Каан, сказав про Демира,
Эдже замерла и на мгновение перестала дышать:
– И? – кротко подала голос, потирая вспотевшие руки, – Каан? – сжимает губы от волнительного ожидания.
– Всё очень запутано, как липкой паутиной, понимаешь? И это не странно и не подозрительно, потому что ни одного доказательства об её невиновности нет.
– Нет… нет, – всплакнула Эдже, опустившись по стене вниз закрывая руками лицо.
– Демиру пришлось принять решение отца, чтобы защитить честь нашего рода! – воскликнул Каан, – Ясемин будет жить, но жизнь сладкой точно не будет!
Эдже подняла на Каана глаза полные слёз, сказав:
– Они боролись за своё счастье, но вы никогда не принимали его выбор и такой брак, хоть и называли Ясемин родной! Отец Азиз даже не понимает,