Наваждение. Николай Никитич Сташков
глазами высматривали освободившееся место на неприглядном трупе, где тоже поживились бы.
Кряжистый сразу начал копать могилу, длинный в это время отогнал от тела птиц. Затем они вдвоем опустили то, что осталось от тела Клота, в выкопанную яму, засыпали землей, сформировали небольшой холмик, и посадили на него, выкопанный в пути, небольшой куст, формой листьев, он Робину напомнил смородину.
Завершив захоронение, мужи сели у могилы, жаркие лучи выдавливали из них воду, крупные капли пота текли по их запыленным лицам, оставляя на них светлые полосы. Огин достал из сумки, оставшуюся после длительного пути часть снеди, приготовленную Бэлой на скорую руку, и жестом руки пригласил юношу присесть рядом
– Помянем товарища по нашему обычаю, – угрюмо проговорил он, и протер ладонью выступившие на лице капли пота, – он был личностью незаурядной, всю жизнь провел в борьбе с безумным диктатором, и погиб, как герой.
Мужики отпили по глотку из маленькой стеклянной бутылочки, предложили Робину, тот отказался, сказав, что хмельное ему противопоказано, вызывает аллергию. Похоронная команда, перед обратной дорогой, улеглась на землю среди высокой травы, нужно было отдохнуть, и переждать самое жаркое время дня.
Наступило молчание, каждый ушел в воспоминания, о личности Клота. Все закрыли глаза, Люк уснул, легкий храп нарушил тишину. Минут пятнадцать-двадцать стояла тишина, Робин слышал лишь легкий шум травы, колышущейся от небольшого ветерка.
Люк открыл глаза, и сел:
– Вставай, Длинный, пора в обратный путь, – хмыкнул он, и пощекотал подошву его ноги.
– Благо-да-ать, так бы и лежал остаток жизни без хлопот, без воинов, заполонивших город, врывающихся в дома, и волокущих невинных людей в участок, но нельзя, семья большая, требует внимания и заботы, – ворчал Огин, – жаль дочку красавицу, она большая умница, но в Артарии может сгинуть не за понюшку табака, взял бы ее, Робин, и увел в Лигу. Кстати, какие твои дальнейшие планы?
Робин ответил, что его старший друг Клот, советовал пойти в Лигу, якобы, там найдется достойное пристанище. Огин оживился, ему уход дочери под защитой Робина в Лигу, более и более нравился, он повторил предложение уже не шутя, а серьезно. Юноша не стал отнекиваться, попросил рассказать о Лиге, поскольку слышал от погибшего товарища, что в Лиге варят и едят детей.
«Ты поверил в эту чушь? – выдохнул Люк, – даже в диких странах, откуда вы смогли живыми выбраться, детей любят и заботятся о них, болтуны тиранов разносят подобные сплетни, не имеющие под собой реальной основы».
Огин рассказал, что Лига – добровольное объединение без границ, созданное многими странами на добровольной основе. Человека в Лиге признают главной и основной ценностью общества, там чрезвычайно высокий уровень технологии. Далее Огин махнул рукой в сторону расположения Лиги.
Робин в затруднении, смертельно опасно ринуться одному в незнакомом, чужом мире, на поиски легендарной страны,