Проклятие бескрылых драконов. Лана Эл
ных эльфов, проносились длинногривые единороги, проплывали пузатые ладьи, сходились в жестоких сражениях люди, воскресали герои прошлого и прославлялись правители настоящего. А вслед за причудливыми творениями магии иллюзий бежала, боясь опоздать, музыка.
Пальцы летали по чёрно-белым клавишам, то ускоряя, то замедляя темп. Оглушительно звонкие ноты обрывались на вершине и замолкали, заставляя зрителей замирать и вздрагивать. Мажор, минор, репризы, секции, коды – каждое прикосновение к инструменту рождает новые эмоции.
Представление в Театре Иллюзий шло полным ходом. И мне в нём отводилась почётная роль тапёра.
Кто бы мог подумать, что нудные занятия в музыкальной школе всё-таки пригодятся. И что самое забавное, в совершенно чужом и незнакомом мире.
Музыка внезапно оборвалась. Хотя ей этого и не полагалось. Пальцы замерли, и я растерянно уставилась на пустые полосы нотного стана. Там и раньше нот не было, но до этого момента это совершенно не мешало, а сейчас сбилась на ровном месте. Да ещё в самый ответственный момент – король эльфов Эллаирин шёл признаваться в любви принцессе орков Гуниен.
Я поймала недовольный взгляд главного постановщика, стоявшего за занавесом, тряхнула головой, пытаясь собраться, и продолжила играть.
Но не прошло и половины минуты, как повторилось то же самое.
Так, Дашка, соберись, а то вылетишь из приличного заведения и будешь жить на одну стипендию.
Но сегодня явно был не мой день. До конца представления оставалось ещё полчаса, а поймать ритм событий никак не получалось. Музыка совершенно не соответствовала тому, что происходило на сцене.
Я глубоко вдохнула, пытаясь расслабиться, и мельком глянула в забитый до отказа зал – самый знаменитый театр столицы пользовался бешеной популярностью у публики, но толком ничего разглядеть не смогла. Между зрительскими креслами царил таинственный полумрак. Вздохнув, вернулась к пустым листам. Однако наваждение не проходило. Снова посмотрела на зрителей, теперь используя заклинание, позволяющее видеть в темноте.
Что-то было не так. И это что-то пялилось на меня из темноты недобро прищуренными жёлтыми глазами, в которых было столько ярости и гнева, что захотелось немедленно провалиться сквозь сцену вместе с роялем.
Глаза, к счастью (а может, и к несчастью), существовали не сами по себе. К ним в комплекте шёл пепельноволосый парень со скуластым лицом, резко очерченными тёмными бровями, омерзительно ровным носом и немного узкой челюстью, которая так и напрашивалась на хорошую оплеуху. Сидело это девичье счастье в ложе для высоких гостей, в окружении размалёванных светских львиц и вооружённых до зубов охранников-орков.
И что этому хмырю высокородному не нравится? Музыка? Так дверь открыта, никто не держит. Чего так пялиться то? Ну ладно, сейчас мы исправим ситуацию.
Я сидела в углу сцены, в очень тёмном углу, так что обычно зрители даже не замечали моего существования. И сейчас это было на руку. Быстрыми движениями я стянула окружающий мрак и сплела из него нечто вроде зонтика, который надёжно укрыл от чужого недоброго взгляда.
Стоило заклинанию заработать, как всё вернулось в прежнее русло. Пальцы заскользили по клавишам, ритмичная музыка разлилась по залу, а режиссёр прекратил строить мне страшные рожи. Уф, кажется, работа спасена.
***
– Я полагал, у вас приличное заведение, а не дом терпимости, – высокомерный голос вырвался из приоткрытой двери директорского кабинета.
– Но мессер, это представление… сценический образ… так было всегда, – залепетал, оправдываясь, глава Императорского Театра Иллюзий.
Впервые слышу, чтобы господин Тодеуш, широкоплечий статный крепыш с огромными пушистыми усами, перед кем-то так пресмыкался. Что, интересно, у него за гость такой.
– Было, но больше не будет, – холодно отрезал незнакомец.
Вот же раскомандовался.
– Как вам будет угодно. Ещё раз, прошу прощения за это… эм… недоразумение.
– Лучше исправьте ситуацию, – отрезали в ответ и дверь распахнулась.
Я шагнула назад, но прятаться было уже поздно. Отлично, теперь всё выглядит так, будто я подслушивала.
Жёлтые глаза уставились на меня, не мигая. Ну вот бывают же такие люди, от которых ничего, кроме проблем, ждать не приходится.
– Любезный, – сверля меня враждебным взглядом процедил парень, – вы, если мне не изменяет память, говорили, что костюм просто часть представления.
– Разумеется, – двухметровый дяденька с громоподобным голосом суетливо выглянул в коридор и, заметив меня, побледнел. – Девушка просто не успела переодеться. Мы же за кулисами, здесь актёры часто позволяют себе носить костюмы.
– Ваши актёры вообще себе многое позволяют, – кошачьи глаза незнакомца устремились вниз, на мои голые ноги. Ну то есть не голые, а в сапогах. Не говоря уже о пышной юбке, которая доходила почти до середины икр. Для моего мира – наряд монашки, для местного – грань (весьма сомнительная) приличия.
Так вот из-за