Чугун и рычаги. Алексей Брайдербик
идея взять и поставить колонку не где-нибудь, где она не была бы, как бельмо в глазу, а именно здесь, на вершине холма? Кто-то, по-видимому, банку с вопросами открыл. Не потерять бы в этой кутерьме нить главной причины моего прихода сюда. Я несколько раз с озадаченным видом обошел колонку кругом, с разных ракурсов снял ее и поляну на видеокамеру и не удержался от возражения: «Мне ведь говорили, что тут заповедник. Или у нас прогресс и заповедник – одно понятие? Надеюсь, на колонке мое приключение не закончится, а то я расстроюсь».
Можно подумать, если я буду ее долго рассматривать и снимать, дело станет ясным. Нет, туман тайны все также будет и дальше плотным покрывалом лежать на вещах. Может быть, – теперь пора нагрузить ум предположениями – здесь находится какой-нибудь подземный источник? Я присел на корточки и вопросительно оглядел колонку. Видно, чтобы не тратить остатки сил после подъема на холм по солнцепеку на поиски воды, и пометили колонкой место, где найдется спасение от жажды. Молодцы, что не поленились потратиться на комфорт нуждающихся. Однако чтобы точно сказать, чтобы это выглядело не догадкой, а голым и неопровержимым фактом, надо – что? Верно, поработать на месте колонки лопатой, и хорошенько вымазаться в грязи. Но лопату с собой я не взял! А если я углублюсь в фантастические дебри и предположу, что весь холм насквозь пронизан системой водопровода? Впрочем, без лопаты мне этого не проверить. А изрыть голыми руками весь холм у меня пальцы до запястий сотрутся.
– Интересно, колонка рабочая? – заинтригованно произнес я.
Было довольно жарко, не так, конечно, что, побыв на солнце хотя бы пять минут, можно было дочерна подкоптиться, – нет, разумеется, это слишком утрированно, хорошо подкоптиться удалось бы, скажем, за весь день. Я утер пот со лба и изможденно поднял голову – вот так чудо: солнце все облака испарило. Хотелось бы знать, как быстро испарились большие и маленькие облака – за то время, пока я марш-бросок на холм совершал, или пока ноги напрягал от дверей гостиницы до подножья? Ой, к таким ужасам летнего пустого неба попробуй привыкни. Я принялся рьяно обмахиваться рукой: охлаждаюсь кустарным или дедовским способом, кондиционер или вентилятор на спину не повесишь, а руки видеокамерой заняты, потому справлялся, как мог. Я буквально ощущал кожей лица и рук давящую тяжесть разогретого плотного воздуха: летний сухой зной обессиливает так, как ничто другое. Я не взял ничего, чем рот смочить, как черт попутал! Чем моя голова была забита, когда собирался?
Похоже, солнце не только ни облачка не оставило, но иссушило все у меня во рту. Я нахмурился и с чувством неприязни чмокнул губами. С моих губ снимай сколько душе угодно клочьев сухой жесткой кожи – слой, еще слой, потом еще слой. Я себя прямо какой-то змеей во время линьки ощущаю. Булавками я не пировал, но в горле колет и першит, словно перед выходом ложку-другую булавок перехватил. И на десерт, чтобы сильнее