Три шага сквозь время. Александр Фесик
Приятель утверждал, что тот отшельник на самом деле вовсе не человек, а живший сотни лет в здешних местах ёкай. На горе он поселился, чтобы спрятаться подальше людей.
Хидэёси поспешно вернулся в комнату, надел уличное кимоно и опоясался клинками. Затем он направился к тайным воротам. Как назло, у ворот этой ночью дежурил Дзиро. Завидев приятеля, он громко удивился.
– Не шуми, весь замок перебудишь, – зашипел на него Хидэёси. – Мне надо отойти по делам, но я не хочу никого тревожить.
– Это какие же дела у самурая по ночам?
– Хочу искупить вину за проваленное испытание.
– А при чём тут ночная вылазка?
– Пойду к монаху.
– Нормальные монахи ночами спят, как все люди.
– Пока я до него доберусь, как раз наступит утро, – Хидэёси не хотел обманывать друга, но всей правды открывать не желал.
Дзиро был недоволен затеей приятеля, но преградить дорогу сыну князя не посмел. К тому же Хидэёси уходил с оружием. Усомниться в его безопасности, когда он при клинках, значило нанести страшное оскорбление.
Центральные улицы были широкими и хорошо освещались луной. Идти по ним можно было без опасений поломать ноги, однако вскоре Хидэёси свернул в переулок. На узких тёмных улочках было меньше риска наткнуться на ночных стражников. Переулками он добрался до окраины, за которой начинались террасы с рисовыми полями. С этой стороны город прикрывали горы, потому здесь не было ни частокола, ни ворот – лишь низкие ограды.
В безоблачном небе светила полная луна. Над водой колыхались ростки риса; и на Хидэёси снизошло умиротворение. Он удивился, почему мысль о встрече с монахом сразу не пришла в его голову? Пусть ёкай ответит прямо, зачем наслал на него кошмары! Хидэёси надеялся понять, сколько правды в его снах. А если демон не согласится ответить, то придётся принудить его силой.
Прошёл не один час, пока Хидэёси добирался до подножия горы. Густой лес покрывал пологий склон до самой вершины. Небо на востоке начало светлеть, но с этой стороны горы по-прежнему царила темнота.
Тропинка, по которой пошёл Хидэёси, вела в самую чащу и вскоре превратилась в едва заметную звериную тропу. Когда пропала и она, Хидэёси понял, что заблудился. Над головой возвышались исполинские кедры. Ветви кустарника цеплялись за полы кимоно, толстые корни мешали идти, но он продолжал упорно двигаться вперёд. Хидэёси решил, что будет подниматься по склону, пока не выйдет на открытое пространство.
Среди деревьев начали попадаться заросшие мхом валуны. Уклон стал заметно круче. Хидэёси дошёл до голой скалы, возвышающейся над лесом. Перевесив мечи поудобнее, он уцепился за выступ и полез вверх. Скользкие камни норовили выскочить из-под пальцев; несколько раз он едва не сорвался. Но вот он нащупал край скалы и оказался на её плоской вершине.
На скале росла огромная кривая сосна, под которой спиной к самураю сидел монах в потрепанной одежде.
– Я ждал тебя, – проскрипел он, едва самурай подошёл поближе.
Хидэёси обогнул монаха