НЕ ОСЛАБЛЯЙТЕ ПАМЯТЬ ОБО МНЕ…. Оксана Николаевна Виноградова
и после смерти сколько имущества церкви завещала! Святая женщина.
А.А.: Благодарю вас за столь теплый отзыв о моей матушке. При случае я передам ваши слова моему брату Александру, то есть епископу Андрею.
Соколов: Да, поклон ему… Он исключительный по духу человек…
А.А.: Да. Член Священного синода нынче.
Соколов: Вы как-то странно все это говорите. Вас смущает деятельность брата?
А.А.: Почему же. Одобряю. Я вот тоже являюсь членом Поместного собора от единоверцев. Что касается выбора брата… Бывают моменты особого спокойствия по отношению к ближним: мы видим их путь и не желаем в него вмешиваться. Мой брат всегда тяготел к монашеству и проповедничеству. И особенно к наставничеству. Он, похоже, удовлетворился текущим состоянием новообрядческой церкви православной и с рвением подчиняется воле выбранному патриарху Тихону. Я же, как ни пытался найти удовлетворение и мир в Иосифовом монастыре после смерти тетушки, не смог этого достичь.
Соколов: Да, мечтания и поиск свойственны натуре человеческой. Я тоже учился в той же духовной академии, что и вы с братом, только чуть позже… и, когда учился, читал вашу диссертацию «Космологическое доказательство Бытия Божия». Мне она тяжело далась. Там много математических суждений.
А.А.: Сейчас мне кажется, что я был не вполне убедителен. Тем не менее, мысль о том, что для доказательства бытия Божия следует изучать физиологию поведения человека, в моей работе ясно выражена. Чтобы продолжить начатое, мне пришлось поступить на физико-математический факультет Петербургского университета и получить второе образование. Но не думаю, чтобы подробности были вам интересны. Вы ведь беспокоились, все ли у меня в порядке?
Соколов: Да, здоровы ли?
А.А.: Действительно, я приболел немного. Воспаление левого легкого. Но сейчас уже лучше. Предполагаю поехать в Петроград, как только будет покрепче мое состояние. Ехать, в особенности в Петроград, теперь очень трудно. Поезда идут безобразно неправильно; стекла повыбиты; места в вагонах забиты до крайности, так что приходится помещаться чуть не на площадках. Как поокрепну, выеду.
Соколов: Выздоравливайте, дорогой Алексей Алексеевич. А, может, и стоит повременить с поездкой. Надежда Ивановна права: кругом беспорядки. Война. Временное правительство… Теперь вот все гражданами стали. Наш отец Николай Понгильский, он к домовой церкви при нашем храме причислен, с 16 года был командирован на фронт, а на днях вернулся. Разное говорит. У нас в городе большевики еще не пришли к власти, но вот-вот придут.
А.А.: На последнем собрании рыбинского религиозно-философского общества мы с моим милым тезкой Алексеем Алексеевичем Золотаревым сошлись во мнении, что большевики укрепятся, и что они есть самая народная власть: это мы сами, достоинства наши и недостатки наши.
Соколов: Не могу согласиться. Большевики это не интеллигенция, которая к вере с терпимостью относится.
А.А.: Если вы об истерической интеллигенции петроградского типа, то она первая же посеяла и сеет семена безбожия. Брат мой, епископ Андрей, после поездок по глухим местам епархии писал мне о том, что наша интеллигенция, поселившаяся между