И не такое бывает. Околодетективные истории. Вера Мосова
успокаиваешься, милый! У нас еще все впереди, просто тебе пока об этом лучше не знать.
Вадим провожает меня до машины. Решил удостовериться, что я действительно уеду – усмехаюсь я мысленно и удивляюсь сама себе, своей иронии, выдержке, хладнокровию. Что это? Когда я успела превратиться в стерву? Ведь однажды я уже была в подобной ситуации и пережила ее совсем иначе. Нет, не хочу даже вспоминать. На прощание муж целует меня в щечку, обещая сегодня вернуться пораньше (усыпляет бдительность?), машет мне вслед рукой и не уходит с парковки, пока я медленно выруливаю и вливаюсь в поток машин.
Но домой я вовсе не собираюсь, а, купив по дороге тортик, звоню Тамаре Ивановне и напрашиваюсь в гости. Эту женщину я знаю с детства. И очень тепло к ней отношусь. Однажды, когда мама лежала в больнице, отец не отвел меня в детский сад из-за кашля, а взял с собой на работу. Было это еще на заре нашего семейного бизнеса. Весь день тогда я провела в приемной с этой милой тетей, и она между дел играла со мной, кормила принесенным из кафе обедом, рисовала забавных человечков на большом листе ватмана, который я потом долго хранила. С тех пор я часто просилась к отцу на работу, но лишь в экстренных случаях он брал меня с собой и сдавал на руки своей секретарше.
Тамара Ивановна встречает меня с радостной улыбкой, приглашает в квартиру, усаживает за стол, где уже все приготовлено к чаю. Как же здесь тепло и уютно. Отороченные кружевом льняные салфетки, изящные фарфоровые чашки с тонюсенькими блюдцами, серебряные ложечки с замысловатыми вензелями. Фамильное серебро – поясняет хозяйка, увидев, что я разглядываю ложку. Оказывается, у нашей бывшей секретарши дворянские корни, и эта уникальная посуда – приданое ее бабушки, бережно сохраненное в семье. Так вот в чем дело! А ведь я всегда отмечала какое-то особое благородство в ее манерах, правильную речь, уважительное отношение к людям. Дааа, породу не спрячешь. И эту женщину объявили воровкой!
Мы пьем ароматный чай и вспоминаем наши прошлые времена. Я показываю на телефоне фото Маруси. Тамара Ивановна умиляется, ее внуки уже выросли, а так хотелось бы еще понянчить малышей. Особенно сейчас, когда она не работает. Но если бы не эта ужасная история с бумажником, сама бы она не ушла, несмотря на пенсионный возраст, потрудилась бы еще, пока хватает сил. Я прошу вспомнить, не было ли в офисе Кристины в тот злосчастный день. Была! И Тамара Ивановна даже не сомневается, что это ее рук дело. Бинго! Я была права!
Вдруг я ощущаю, как изливается молоко из правой груди, и тут же предательски расплывается мокрое пятно на моем новом жакете. Тамара Ивановна понимающе улыбается и протягивает мне салфетку. Пора кормить Марусю! А ведь я даже ни разу не позвонила маме, чтобы справиться, как там моя малышка. Спешно прощаюсь с хозяйкой и мчусь домой. По дороге размышляю, как мне быть. Теперь я точно знаю: за недавним дурным спектаклем стоит Кристина. Вот ведь дрянная девчонка! Что же она задумала на этот раз? Это месть лично мне? Или отцу? Или там что-то другое? И что же?
Накормив