Заложники Апокалипсиса. Александр Немальцев
«Это и есть Тень», – решил он для себя. Похоже, ситуация становилась все менее и менее приятной, раз его потенциальный союзник не только предал, но и предпринял меры для уничтожения своих бывших соратников. Не исключено, что этот Тень и неизвестный правитель Федерации разные люди, но Сет почему-то не верил в совпадения, особенно такие.
Тем временем солдаты рассыпались, начав прочесывать территорию, и, как показалось Сету, у них была от силы пара минут до того, как солдаты их обнаружат.
«А потом нас просто расстреляют, оборвав не успевший даже начаться путь», – пришла на ум мрачная мысль.
Это понимали и остальные, потому что неожиданно началось светопреставление: из-за своего укрытия вынырнул Кайл, дробовик в его руках коротко и грозно рявкнул, разнеся в клочья голову ближайшего воина из «Волчьей Бригады».
Словно по сигналу, из-под машины выскочил Ваймонт, его тело покрывали уже знакомые острые шипы, одежда разорвана во многих местах, а кожу лица стянуло некое подобие «намордника» из этой невероятно жесткой природной защиты, которое дало ему непонятное кольцо.
Он взметнулся вместе с вихрем снега, оказавшись перед ближайшим солдатом, и его покрытый шипами кулак со свистом влепился а закрытое щитком лицо.
Бронестекло (или что там прикрывало лица воинов) не выдержало, жалобно хрустнув, а кулак продолжил движение, вгоняя шипы вместе с осколками стекла внутрь шлема, в мягкую и беззащитную плоть лица.
Время как будто замерло, растянулось, стало вязким и каким-то солоноватым на вкус: вот он. Сет, распрямляется, вот инстинкт подсказывает ему оптимальную траекторию стрельбы, вот оружие в его руках содрогается, посылая пули одну за другой в человека, сидящего за пулеметом, а вот он уже отскакивает в сторону, на лету выхватывая второй револьвер.
И тут это странное ощущение закончилось, словно кому-то из неведомых зрителей надоело смотреть замедленное действие, и он с ходу включил максимальную скорость. Застрекотали автоматы солдат, рокотал дробовик, гулко ухал револьвер, и громко вскрикивал Ваймонт каждый раз, когда его шипы находили очередную цель.
Пятеро «волков», не считая пулеметчика, уже лежали на земле, и Сет сомневался, что они смогут когда-либо вновь взять в руки оружие, ну разве только в другой жизни. Оставшиеся яростно палили по ним, отступая, прикрывая друг друга огнем, да и вообще действовали грамотно и слаженно.
Только вот не было у них тех рефлексов и инстинктов, которые двигали «замороженными». И самый главный инстинкт – спасения собственной шкуры, работал четко, как часы.
Тело действовало натренированно, уверенно, хотя временами Сету казалось, что оно не соответствует пока каким-то его внутренним стандартам. Что оно не в форме, что он ослабел, но приходилось отгонять эти назойливые мысли, продолжая то, что мозг гордо именовал «танцем смерти».
Револьверы давным-давно были отброшены в снег, в его руках, словно младенец в нежной, но властной хватке матери, лежал автомат, изъятый у врагов, и он сжимал курок, полосуя