Злодейка, перевернувшая песочные часы. Сан Соби
уже.
– Ты осознаешь свою вину? – спросил Каин, но у Арьи уже не осталось сил на ответ. Если бы даже они нашлись, она не могла произнести ни слова: ее отрезанный язык покоился в сосуде под слоем белой соли, обрекая ее на вечное молчание и стоны агонии.
Лицо так распухло от синяков, что разлепить веки удавалось с трудом. Когда-то ее ясные искрящиеся глаза могли заставить трепетать сердца всех мужчин вокруг. Теперь же они больше напоминали глаза дохлой рыбы.
Арья была жертвой предательства, но ей ничего не оставалось, кроме как смиренно ждать смерти.
– Каин, могу я в последний раз поговорить с Арьей?
Невинная девушка, которая так настрадалась от козней злодейки, робко встала с места и поднялась к ней на эшафот.
Миэлль мягко улыбалась, всем видом показывая, что уже простила сестру за все совершенные ею злодеяния. Собравшийся на площади люд был уверен, что именно это она и собирается сказать злодейке перед казнью, хоть проступки ее были ужасны: Арья скинула сестру с лестницы и предприняла попытку ее отравить.
– Ни в коем случае, – помотал головой Каин.
– Это очень важно. Прошу…
Откуда в ней столько милосердия? Злодейка пыталась оговорить, а потом и вовсе убить девушку! Однако кто посмел бы отклонить просьбу невинной Миэлль, когда в ее глазах стояли слезы. Вот и Каин, вздохнув, согласился, и хрупкая, словно тростинка, Миэлль медленно приблизилась к Арье.
– Я давно хотела сказать сестре эти слова. Мне представился последний шанс…
Девушка утерла навернувшиеся слезы и опустилась перед Арьей на колени. Удивленная толпа тут же рванула в ее сторону, готовая в любой момент вмешаться, но Миэлль остановила их благодарной улыбкой и склонилась над ухом Арьи, желая произнести последние слова.
– Пустоголовая дура. Ну как, понравилось тебе быть марионеткой в руках моих служанок?
От удивления глаза Арьи расширились. Ее шея задеревенела. Она с трудом повернула голову и посмотрела на Миэлль. Та улыбалась прекрасной и невинной, как весенний цветок, улыбкой. Девушка заморгала, стараясь осмыслить услышанное: отсутствие языка не позволяло ей вымолвить ни слова. Добрая и заботливая Миэлль прочитала в ее глазах вопрос и пояснила:
– Мои верные служанки с самого начала подсказывали, что тебе нужно делать. Чтобы ты собственными руками уничтожила свою жизнь. Все ради этого момента!
Арья потрясенно смотрела на сестру.
– Как долго я ждала возможности раскрыть тебе правду! Я желала твоей смерти с того самого момента, как ты и твоя мерзкая мамаша объявились у нас на пороге. Мучительной смерти… Для вас, грязных тараканов, замаравших честь нашей семьи! Посмевших нарушить покой дома Розент!
Миэлль не смогла сдержать победной усмешки. Она сияла так, будто готова была пуститься в пляс от одного лишь взгляда на слезы Арьи. Ее радость, которую никто вокруг не замечал, острым лезвием пронзила девушке сердце.
– Я хотела отравить тебя, как твою мать, но придумала кое-что получше. Это было бы так скучно, правда? Поэтому я отдала бутылек с ядом служанке, чтобы сделать вид, будто вы подмешали его мне в чай. Конечно же, я бы не стала это пить.
– А-агх…
Не успела Миэлль договорить, как тело Арьи судорожно дернулось и она рухнула на пол. Злодейка изо всех сил пыталась подняться, но могла лишь бессильно барахтаться. Сосуды в ее глазах полопались, и по щекам потекли кровавые слезы. Из немого рта вырвался нечеловеческий крик.
Миэлль поднялась на ноги, вернулась на свое место, подальше от эшафота, и снова сделала полное скорби лицо: «Это было так весело. Сердце разрывается от мысли, что Арья покинет этот мир…».
Благочестивая Миэлль спрятала лицо в ладонях, и ее плечи затряслись, но то были не слезы, а торжествующий смех, не предназначенный для ушей окружающих.
Толпа сочувствовала девушке.
– Она не должна страдать из-за смерти этой злодейки!
– Не стоит ей так убиваться…
Больше желающих сказать последнее слово Арье не было, и Каин поднял руку. Одновременно с этим рыцарь высоко занес меч. Лезвие ярко блеснуло в воздухе, готовое одним ударом отрубить злодейке голову. Это сияние заворожило Арью: приняв форму песочных часов, оно, казалось, отпечаталось на сетчатке ее залитых кровью глаз.
Из последних сил Арья потянулась к свету, словно он мог спасти ей жизнь. Она корчилась и дрожала от боли, как выброшенная на берег рыба, но рыцарь усмирил девушку, наступив ей на плечо.
Каин опустил руку, давая приказ привести казнь в исполнение.
Меч рыцаря со свистом рассек воздух и в одно мгновение сделал свое дело. Жизнь злодейки подошла к своему плачевному концу.
– А-а! А-а-а! А-а-а! – раздался чей-то громкий крик, когда голова Арьи покатилась по полу, а вместе с этим закрутились песочные часы у нее перед глазами.
Как же так? Даже с отрубленной головой Арья не чувствовала боли, страданий или печали. Она завороженно наблюдала за песчинками в часах и силилась