Прогулка в неизвестность. Дмитрий Александрович Докучаев
и внимательно осмотрела его тело на предмет кожных заболеваний. Затем она задумалась и начала что-то записывать в свой блокнот. Улучив момент, Макс попытался подсмотреть диагноз, но остановил взгляд на прекрасной груди третьего размера, неприлично, как ему показалось, выглядывающей из медицинского халата. Он вдруг вспомнил, что в похожем халатике полгода назад в спальню вбежала возбужденная жена, пожелавшая немного разнообразить их семейные отношения… От всех этих воспоминаний у Макса закружилась голова, а в животе запорхали бабочки, мгновенно вызвав эрекцию. Заметив это, медсестра, ничего не сказав, указала взглядом на одежду, разрешив пациенту вновь надеть трусы. Видимо, подобные сцены происходили с ней далеко не впервые.
Его определили в трехместную палату, указав на пустую кровать. Рядом с тесной шконкой размещались еще два спальных места, правда, занято было лишь одно из них – справа. На этой кровати во все горло храпел тщедушный старичок, временами улыбаясь, видимо, витая в приятном сне. «Счастливчик», – подумал Макс, напрочь лишенный подобного блага.
– Побудьте пока здесь, – сказала медсестра, мило улыбнувшись. – А к вечеру мы решим, что с вами делать.
– Звучит как угроза! Кормить хоть будут?
– Да, разумеется, – пролепетала девушка. – Через два часа обед, а еду доставят прямо сюда, в палату.
– А этот дедушка, – Макс указал на старика, – тут за что?
– Это дядя Паша, он здесь уже полгода. У него панический склероз, видимо, от старости и переживаний после смерти жены. Шесть месяцев назад он убил сына в психическом припадке, вот и лечится. Разумеется, принудительно. Но вы не переживайте, дядя Паша практически здоров и вреда вам не причинит. Думаю, через месяц мы его выпишем.
Медсестра оказалась права. Это пу́гало никому и никогда не смогло бы причинить вреда. Видимо, под действием сильных нейролептиков или еще чего посерьезней старик лишь храпел, икал и изредка пукал, а порой издавал обрывистые фразы под стать Шарикову после операции. Впрочем, Максу показалось, что иногда дед все понимает: он даже пару раз что-то пытался спросить у новичка. Только вот что именно, так и осталось загадкой.
Спустя два часа, за которые Макс успел понаблюдать за овощем по имени Паша и поесть наваристого куриного супчика, его пригласили пройти на вызов к заведующему отделением. Ожидая, что, как в фильме «Пролетая над гнездом кукушки», на него сейчас нацепят смирительную рубашку и быстро поставят нужный диагноз, Макс незаметно напрягся. Однако вскоре вновь расслабился – его всего лишь проводили до просторного кабинета, оставив один на один с завотделением.
– Максим Викторович! – бодрым голосом подозвал его мужчина в белом халате и с лысиной на макушке. – Да идите уже сюда, присаживайтесь! Я не кусаюсь! Меня зовут Ян Леонидович, – он добродушно протянул жилистую руку для приветственного рукопожатия. – Я думаю, вы уже успели осознать, что произошло. На вас поступила жалоба… от супруги. Впрочем, как жалоба… Так, скорее констатация проблемы, с которой