За мгновение до новой эры. Вячеслав Васильев
евушке, которая мне очень сильно понравилась. Подарок, которого ни у кого нет, кроме неё. Какой бы я тогда сделал выбор? Отказался бы от собственных планов, оставшись на всю жизнь в неведении? Когда за тебя решили, кем быть, чем заниматься, какую есть пищу, где спать, на что смотреть, чем дышать, сколько жить и как окончить собственный путь. Или всё-таки решился бы на поступок, результаты которого открыли для меня поистине безграничный мир? Безграничный, жестокий и очень опасный”. Тогда я вас спрошу:
– Что такое судьба? Что такое предопределение?
Ответы на эти вопросы будоражат моё воображение больше, нежели всё произошедшее со мной ранее и происходящее по сей день.
Все невероятные события начались для меня с того прекрасного момента, когда я влюбился. Влюбился той самой юношеской любовью, которой не ведомы ни расчёт, ни амбиции, ни страхи. Лишь желание быть рядом с самой прекрасной представительницей противоположного пола. То кристально чистое чувство, когда ты готов ради другого человека на великое самопожертвование и героический поступок, который воспоют в веках твои потомки, гордясь тем, что в их роду была столь прославленная личность.
Юношеские мечты о славном…
Конечно же, для меня “Всё” началось с момента моего рождения, когда мои родители принесли в своё жилище крохотное существо, требующее постоянного внимания к своей персоне и безграничной любви. Моя жизнь текла довольно таки вяло и скучно, открывая свои загадки постепенно. Сначала это был наш семейный бокс, где с относительным комфортом могли разместиться пара взрослых человек. Бокс – узкий пенал помещения, где располагалась такая же узкая кровать для двух человек. Неширокий проход между стеной и кроватью. Выпирающий из стены шкаф для вещей. Исподнего, которое выдавали для каждого в отдельности в норме десять комплектов на взрослого человека в две недели. Рабочей одежды унифицированного покроя в норме четыре комплекта на взрослого представителя в месяц. Ворох подстилок для грудного ребёнка, средства личной ежедневной гигиены и прочий мелкий хлам, так необходимый для существования небольшой семейной ячейки. За шкафом отдельный отсек для утилизации использованных вещей. Узкий стол с двумя жёсткими стульями возле унифицированного раздатчика пищи. Вешалка у герметичной автоматической металлической двери.
Пища…
Она заслуживает особого внимания. Некая полужидкая субстанция, подаваемая по металлической кишке, торчащей из ниши чуть выше стола. Считалось, что эта жижа является единственным вариантом сбалансированного питания, содержащим необходимое количество витаминов и микроэлементов для молодого организма. Жижа с одним и тем же вкусом, цветом и запахом на завтрак, обед и ужин. Изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год.
До трёх лет бокс для меня представлял собой огромный неизведанный мир, полный чудес, невероятных открытий и маминого смеха. Бледный от усталости отец возвращался с работы, когда в общем коридоре по всему спальному сектору раздавался пронзительный вой систем оповещения, означавший, что рабочая смена окончена и можно вернуться на своё место для пополнения жизненных сил.
По исполнении трёх лет сопливое детство с фейерверками розовых пузырей было окончено. Меня перевели в детскую группу. Мать я больше никогда не видел. Зато теперь мой мир стал гораздо больше! Отделённый от территории взрослых комплекс зданий, огороженных пятиметровым забором, где подращивались дети от трёх до семи лет, почему-то называемый взрослыми “Комбинатом”. Всё те же пенальчики личных “апартаментов” для каждого ребёнка, только в меньших масштабах. Всё тот же шкаф с новыми и использованными вещами. Всё та же кишка, плюхающая в подставленную тарелку строго определённое количество полезной жижи. Исключением было лишь отсутствие герметичной двери входа. И, конечно же, свобода передвижения по длинному коридору от общего зала до личного бокса в дневное время суток.
Свобода…
Что мы могли знать тогда об истинной свободе? Как мы могли представить себе место, где нет жёсткого распорядка дня? Где нет проклятых боксов. Нет высоких заборов и страшных до жути огромных охранных киберсистем за ним, готовых разорвать на части глупое дитя, случайно нашедшее лазейку в сплошной стене и не преминувшее сунуть свой маленький любопытный нос за огороженную территорию.
Таким образом отсеивались потенциальные нарушители установленного порядка в будущем, а лазейки в стенах так и оставались легко доступными. Забегая вперёд, скажу, что никогда в моей юношеской жизни мне не доводилось сталкиваться с лицами старше сорока лет. Что с ними происходило после преодоления данного рубежа – никому не было известно. Но факт остаётся фактом. Достаточно взрослых мужчин я никогда не видел. Женщин тоже. К какому полу относились надзиратели, следившие за порядком, и вовсе было не известно. Фигуру скрадывала броня легких БАСов – бронированных атмосферных скафандров, а лица за чернильной отражающей поверхностью лицевого щитка не разглядеть. Опознать пол оператора по голосу было нереально, поскольку его тембр безжалостно искажался противным скрежетом внешних динамиков. Однако же, вернёмся к моему детству.
Все незатейливые детские свары, равно как и драки,