Серебряный век русской поэзии. Сборник

      1

      Жизни податель,

      Светлый создатель,

      Солнце, тебя я пою!

      Пусть хоть несчастной

      Сделай, но страстной,

      Жаркой и властной

      Душу мою!

      Жизни податель,

      Бог и Создатель,

      Страшный сжигающий Свет!

      Дай мне – на пире

      Звуком быть в лире, —

      Лучшего в Мире

      Счастия нет!

      2

      О, как, должно быть, было это Утро

      Единственно в величии своем,

      Когда в руинах, в неге перламутра,

      Зажглось ты первым творческим лучом.

      Над Хаосом, где каждая возможность

      Предчувствовала первый свой расцвет,

      Во всем была живая полносложность,

      Все было «Да», не возникало «Нет».

      В ликующем и пьяном Океане

      Тьмы тем очей глубоких ты зажгло,

      И не было нигде для счастья грани,

      Любились все, так жадно и светло.

      Действительность была равна с мечтою,

      И так же близь была светла, как даль.

      Чтоб песни трепетали красотою,

      Не надо было в них влагать печаль.

      Все было многолико и едино,

      Все нежило и чаровало взгляд,

      Когда из перламутра и рубина

      В то Утро ты соткала свой наряд.

      Потом, вспоив столетья, миллионы

      Горячих, огнецветных, страстных дней,

      Ты жизнь вело чрез выси и уклоны,

      Но в каждый взор вливало блеск огней.

      И много раз лик Мира изменялся,

      И много протекло могучих рек,

      Но громко голос Солнца раздавался,

      И песню крови слышал человек.

      «О, дети Солнца, как они прекрасны!»

      Тот возглас перешел из уст в уста.

      В те дни лобзанья вечно были страстны,

      В лице красива каждая черта.

      То в Мексике, где в таинствах жестоких

      Цвели так страшно красные цветы, —

      То в Индии, где в душах светлооких

      Сложился блеск ума и красоты, —

      То там, где Апис, весь согретый кровью,

      Склонив чело, на нем являл звезду,

      И, с ним любя бесстрашною любовью,

      Лобзались люди в храмах, как в бреду, —

      То между снов пластической Эллады,

      Где Дионис царил и Аполлон, —

      Везде ты лило блеск в людские взгляды,

      И разум Мира в Солнце был влюблен.

      Как не любить светило золотое,

      Надежду запредельную Земли.

      О, вечное, высокое, святое,

      Созвучью нежных строк моих внемли!

      3

      Я все в тебе люблю, Ты нам даешь цветы,

      Гвоздики алыя, и губы роз, и маки,

      Из безразличья темноты

      Выводишь Мир, томившийся во мраке,

      К красивой цельности отдельной красоты,

      И в слитном Хаосе являются черты,

      Во мгле, что пред тобой, вдруг дрогнув, подается,

      Встают – они и мы, глядят – и я и ты,

      Растет, поет, сверкает, и смеется,

      Ликует празднично все то,

      В чем луч горячей крови бьется,

      Что ночью было как