Реки Вавилона. Влада Ольховская
ных кланов раньше не встречала достойных противников. Поэтому, когда она обнаружила, что к ее убежищу приближается всего один человек, да еще и женщина, она опрометчиво решила противостоять ей в одиночку, а не призвать на помощь шабаш.
Справедливости ради Андра должна была отметить, что и шабаш ей не помог бы, просто жертв было бы больше. Но какая теперь разница? Ей предстояло избавиться от девочки лет двадцати, невысокой и изящной, как фарфоровая куколка. Ведьма была очаровательна: похоже, то, что подарила ей природа, она усовершенствовала с помощью магии, сделав черты лица совершенными и придав роскошным кудрям насыщенный медный цвет.
Поначалу она смотрела на Андру свысока и была уверена, что у нее все под контролем. Она собиралась покончить с незваной гостьей одним заклинанием – и заклинание, кстати, было неплохое, древняя магия, о которой многие и не слышали. Тем больше было удивление ведьмы, когда у нее ничего не получилось.
Тот провал она приняла за случайность, следующий – за невероятное везение Андры. Но с каждой новой попыткой она все четче понимала, как сильно ошиблась, недооценив соперницу. Ведьма поумнее попыталась бы сбежать, но эта глупая маленькая девочка поддавалась ярости. Она то ли не знала, что при играх с черной магией ярость может привести к катастрофе, то ли забыла об этом в пылу боя.
С каждой минутой она поддавалась уродству все сильнее. Идеальное тело сменилось странным бочкообразным туловищем с короткими мускулистыми ногами и длинными, до самого пола, руками, которые оканчивались вытянутыми узловатыми пальцами. Ее изящные розовые ноготки превратились в кривые черные когти, которыми она то и дело пыталась вырвать Андре глаза. Нежная фарфоровая кожа огрубела, сморщилась и теперь казалась серой звериной шкурой, рыжие волосы выпали, на бугристой голове остались лишь отдельные тусклые пряди.
Но самые жуткие перемены произошли с ее лицом. Кукольные черты, наверняка покорившие не одно мужское сердце, просто исчезли. Ее лицо стало круглым и плоским, нос отпал, оставив после себя два черных провала ноздрей, глаза потемнели, словно забились изнутри грязью, пухлые чувственные губы ссохлись и изо рта теперь выпирали крупные челюсти с желтыми зубами, все еще человеческими, но достаточно сильными, чтобы рвать живую плоть, если бы существо добралось до жертвы.
Андра сомневалась, что молоденькой ведьмочке было бы просто вернуть свой прежний облик, даже если бы она победила. Темные силы быстро и охотно пожирают брошенную им душу, но почти никогда не отдают ее. Впрочем, Андру это не волновало.
Все то время, что ведьма пыталась ее поймать, жертвуя ради этого разумом и самой человечностью, Андра ни разу не ударила ее. Она просто уклонялась от яростных атак и щелкающих совсем близко челюстей. Ей не хотелось драться, ей было любопытно посмотреть, на что способна эта малолетка, уже успевшая заработать репутацию в мире магии. Оказалось – почти ни на что. Одно разочарование.
Настала пора покончить с ней.
Андра замерла на месте, окинула чудовище скучающим взглядом. Ведьма, теперь почти ничем не отличающаяся от животного, победно взвыла. Похоже, ее замутненное сознание подсказало ей, что охотница просто устала или допустила ошибку, самое время ее добить – вырвать позвоночник, впиться зубами в горло, почувствовать, как густая горячая кровь струится по подбородку. Сделать что угодно, лишь бы она пожалела о своем решении прийти сюда и молила о пощаде!
Ведьма бросилась вперед открыто, не таясь, ей хотелось только убить, она потеряла саму способность думать о чем-то другом. Да и к чему ей хитрые планы? Вот же добыча, стоит прямо перед ней, смотрит ей в глаза, слабая и беззащитная! Нужно только пересечь зал и впиться в нее когтями, тогда она уже не уйдет.
Но она не успела даже приблизиться к Андре. Ведьма была на середине разгромленного их битвой зала, когда ее тело изогнулось в судорогах и повалилось на пол. Она взвыла, совсем как попавшее в капкан животное, удивленно взглянула на Андру, словно пытаясь понять, как охотница способна причинить ей такую боль, ничего не делая.
– Это не я, – спокойно пояснила Андра. – Но для тебя это уже ничего не изменит.
Она, как всегда, оказалась права. Ее напарник, отвечавший в их команде за грубую силу, разочаровался в ведьме не меньше, чем она, и наконец-то решил вмешаться.
Существо извивалось на полу так, словно через него пропустили ток, хотя никакого тока не было. Андра не хотела представлять, какие страдания приносят эти конвульсии, но и сочувствовать ведьме не собиралась. Она просто ждала.
Как бы сильна ни была молодая ведьма, сейчас она не могла колдовать, ей оставалось лишь в непередаваемом ужасе наблюдать за тем, как она исчезает. Сначала кожа, потом – мышцы, кости… Ее плоть растворялась, как воск свечи под языками пламени. Хрип, вырвавшийся из горла чудовища, не был похож ни на один из звуков, которые Андре доводилось слышать раньше. А потом оборвался и он – когда на месте могущественной ведьмы, которую совсем недавно ожидало блестящее будущее, осталась лишь мутная багровая лужа.
– Отсылка к Злой Ведьме Запада? – усмехнулась Андра. – Креативно. Но ты усложнил мне жизнь: опять придется доказывать,