Любовь чудовища. Михаил Бард
– придёт другая и будет вкалывать, как ломовая лошадь.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
Этого Донна не ожидала.
– Всё в порядке. Я могу работать.
– Погоди, А'Лаур. Я не хочу, чтобы ты откинулась на смене. Может, отгул возьмёшь?
Донна перевела взгляд на Тонни, крепко стискивая мобильник. Сестра лениво тёрла глаза, хмурясь, отчаянно пытаясь проснуться.
Максимилиан однозначно дал понять, что ему плевать на нормы общества. Он лапал Донну при своём вампирском сыне – и продолжил бы заниматься этим, если бы Эдвард не разозлил его.
А значит, не заполучив Донну в баре, он придёт сюда и возьмёт её на глазах у Тонни.
Девушка задрожала.
– Всё хорошо, – она сглотнула. – Это ведь… будет справедливо. Я прогуляла, должна отработать.
– Учти, если тебе станет плохо – доплачивать я не стану.
А ей станет плохо. Ей будет очень-очень плохо.
– Закружится голова – идёшь в подсобку и отдыхаешь. Уяснила?
– Да.
– Тогда отбой.
– Отбой.
Донна закрыла глаза и провела рукой по лицу, отправляясь на маленькую кухню. В раковине была гора немытой посуды, и это зрелище мгновенно вызверило Донну. Страх, отчаяние, проснувшаяся похоть и злость на себя вдруг схлопнулись, вступили в химическую реакцию, результатом которой стал ядерный взрыв гнева.
Донна наорала на Тонни, и сестра, обычно равнодушная к упрёкам, ругани и крику, вдруг побелела и сжалась. Донна не стеснялась в выражениях, не сдерживалась, не контролировала себя. Впоследствии она даже не смогла вспомнить, что наговорила Тонни.
Помнила лишь, что остановилась, когда швырнула на пол пятую тарелку. Та разлетелась на сотни маленьких острых осколков.
Только тогда Донна замерла, тяжело дыша, посмотрела на разбитую посуду, на свою перебинтованную ладонь и сжала губы, разрыдавшись. Слёзы хлынули сами собой, девушка не могла их остановить. Она даже не столько плакала, сколько беззвучно всхлипывала, зажимая рот рукой.
– Дон, – испуганно прошептала Тонни. – Что случилось? Ты потеряла сознание?
Это вновь раздуло тлеющие угли гнева.
– Тебе-то какое дело? – процедила она. – Ты даже посуду помыть не можешь.
Тонни осторожно подошла, коснулась её плеча, но Донна отдёрнула руку.
– Дон, ты не переживай, – продолжала она. – Я всё уберу. Ты только не волнуйся. Может, приляжешь?
– Отвали.
Утерев слёзы, Донна вернулась в гостиную. Тонни за её спиной загремела посудой, поджав хвост, словно испуганный зверёк.
Всхлипывая, Донна молча надевала чистую одежду. Впервые за долгое время в её квартире было тихо, но наслаждаться безмолвием времени не было.
Всё-таки, она выторговала у вампира свою жизнь. А её жизнь состояла из университета, работы, Тонни, родителей и этой убогой квартиры. И терять её Донна не собиралась.
"Постарайся, чтобы на тебе было поменьше одежды".
Донна вздрогнула. Её форма официантки состояла из блузки, юбки и короткого галстука. Этот урод будет