Артефакт. Килук Овергейс
Моя душа явно удаляется от родины. Интересно, а как будет в следующем мире? Забуду ли все, что стало близко здесь? Ладно, дожить ещё надо».
Логово оказалось на вершине горы, отвесные склоны которой напоминали более стены неприступной крепости, нежели плоды рук матушки-природы. Густая шапка тумана, явно магического, скрывала подходы к горе. Но не только так защищал своё жилище Горыныч.
Стоило Змею проникнуть сквозь пелену тумана, как Тулук исхитрился вывернуться и посмотреть вниз. Все подступы к горе засыпали кости… людей, коней? И тех, и других?
А ещё интереснее, что Тулук не успел рассмотреть жертв «гостеприимного хозяина». Горыныч пошёл как раз на второй круг над своим пристанищем. И тут на «добра молодца» стал наваливаться смертный сон, тело обмякло, голова откинулась…
– Ну-тка, подъём! – сказал Горыныч.
С этими словами он чуть сжал лапу, из которой уже готовилось выскользнуть расслабленное тело Тулука. Тот испытал прилив сил, открыл глаза и глянул на одну из голов Горыныча, успевшую нырнуть под крыло в преддверии скорого приземления.
– Как ты тут? – поинтересовалась голова. – Давай, бодрее, веселее! Морить тебя сном цели у меня нет. Это вон те «герои»…
Горыныч сказал про героев с особой язвительностью. «Какие ж тут герои, – услышал в этом Тулук. – Так, бродяги безродные, а не герои. Собаки! А собаке – собачья смерть».
Странно, целая речь. Неужто мысли Горыныча каким-то образом перетекли в чужую голову? Точно-точно место здесь полно волшебства! Как иначе понять творящееся вокруг?
– Ладно, потом, всё потом, – сказала голова Горыныча.
Она выскользнула из-под крыла. Змей завершил второй круг и пошёл на посадку. Земля надвинулась на него и его ношу. Вот она ближе, ещё ближе…
Змей опустил хвост, поднял все три головы вверх – и резко расправил крылья, вытянув вперёд лапы. Когти разложились, Тулук вылетел из них и покатился по земле. Хозяин логова промелькнуло над ним грозной крылатой горой, поднял тучу пыли и мягко спружинил в самый центр.
Гость логова перекатился пару раз по земле, сгруппировался и наконец замер, лёжа с закрытыми глазами. Пыль осела. Змей Горыныч сложил крылья, развернулся и сказал, глядя на лежащего перед ним Тулука:
– Гой еси, добрый молодец! Рады видеть тебя живым и здоровым. Да ладно уже, всё позади. Открывай глаза, разговор есть. Вот только перекушу малость – и за дело!
Змей Горыныч развернулся на месте – весьма резво, надо сказать, для такой туши – и исчез за громадным валуном. Тулук открыл глаза и осмотрелся. Правда, мало чего можно было увидеть, лёжа на спине. А над логовом между тем всё висел и висел волшебный туман.
Тулук осторожно поднялся, разминая затёкшие в полёте члены, и подумал: «Как он тут живёт-то?». Вокруг царили полумрак и запустение.
Логово представляло собой обширную площадку на вершине, всю покрытую валунами, которые откололись от скалы и образовали многочисленные уступы. Вполне возможно, что это Змей Горыныч постарался, обустроив вокруг подобия полок в ящике. В конце