Аленький цветок. Милена Роландиевна Сариду
головой, будто понимая все происходящее, и впустил гостей. Гостиная была небольшого размера. Старые кресла, расположенные в центре комнаты, большой книжный шкаф во всю стену и туалетный столик на котором стояла рамка с пожелтевшим уже от времени рисунком красивой девушки.
– Вот и мое время пришло, моя милая Софи, – мокрые глаза увядающей жизни посмотрели на тот столик. Женщина, изображенная на рисунке, по всей видимости, была женой мужчины.
– Вы живете здесь один? – зачем-то спросила я у старика.
Доброжелательная грустная улыбка скользнула по морщинистому лицу:
– К сожалению. Она любила это место, поэтому я стараюсь поддерживать тут все как было до ее…
Мужчина не мог сказать «смерти». Для него это была больная потеря. Отец рассказывал, как несколько лет назад он приходил в этот же дом. В соседней комнате слышались тихие мужские слезы. Мужчина молил: «Забери меня. Жизнь без неё хуже самой смерти».
– Но мне помогает мой внук, тяжко ему будет без меня, приглянете за ним маленько. Он славный малый, увлекается изучением трав. Пригодится.
С лица старика не сходила улыбка. Среди всех даров именно любовь считается самым благословенным. Не всем дано познать настоящую искреннюю любовь, но познавшие никогда не смогут жить без этого чувства. По рассказам отца, умеющие любить всегда встречают смерть с радостью, ведь смерть и любовь связаны.
– Сегодня мы пойдем провожать старого мужчину. Это хороший пример для первого раза. Он спокоен и желает смерти. Тебе придется всего лишь стоять в углу и слушать. Глаза не поднимать, поняла?
– Да, отец. – Фраза, которая заменяет мантру перед сном.
Я встала в угол комнаты и по указке отца смотрела в пол, вспоминая слова отца. Смотреть в пол и ни за что не поднимать глаза.
Мужчины расположились в середине мало освещённого пространства. Гарза зашагал вокруг старика отстукивая тростью священный такт. Из-под рукава достав Легенду, отец положил книгу на стол и начал читать оттуда фрагмент.
«Oculos mortiferos timere debes, quoniam vitam tuam aestimas. Oculi mortiferi insidiosi sunt, fascinatingly pulchri et terribiliter allicientes. Cum semel inspexeris, numquam ex hac piscina effugere poteris».'(Перевод с латинского : Смертельных глаз бояться стоит, раз жизнью дорожишь. Глаза смертельно коварные, обворожительно прекрасные и ужасающе манящие. Взглянув единожды, никогда не сможете вырваться из этого омута.)
Слова звучали на давно забытом языке на котором общаются сами Божественные существа.
«Deus Mortis, servi tui sumus, veni, et mortale hoc videat oculos mortiferos».'( Перевод : Бог Смерти, мы твои рабы, явись и пусть этот смертный узрит смертельные очи)
В груди ужасно колотилось сердце. Комната одновременно стала маленькой и душной. Мне не надо было поднимать глаза, чтобы понимать кто находится в комнате. Волосы на голове встали дыбом. Смерть наблюдает за нами. Как охотник играет со своей добычей, так смерть начала свою охоту. Я чувствовала её присутствие. Будто ощутив мою тревогу рядом с ухом произнеслось:
– А мы не одни?
Каждая частичка тела обдало потом и страхом. Несмотря на то, что глаза были устремлены в пол, чувствовалась ухмылка Бога смерти подле