Не стой в чужом захвате! Бери захват сам! Книга о Ярославе Кероде. Группа авторов
ссионал, творец ярчайших достижений отечественного спорта, но и как благородный человек редкой доброты и мудрости. Его долгая и несмотря ни на что счастливая жизнь была примером безупречной верности своему призванию, убеждениям, друзьям, родным…
Поэтому я посчитал важным и даже необходимым поддержать проект литератора и издателя Сергея Князева, по собственной инициативе «восстановившего» автобиографию Ярослава Михайловича на основе его интервью и фильмов с его участием и записавшего воспоминания о Я. М. Кероде его друзей и близких.
Надеемся, что этот сборник, памятник Ярославу Михайловичу в виде книги, не только будет формой благодарности ему от всех тех, кто знал его лично, но и окажется полезным и увлекательным чтением для новых поколений спортсменов и тренеров.
Михаил Рахлин,
президент Клуба дзюдо Турбостроитель, президент Федерации дзюдо Санкт-Петербурга
Ярослав Керод. О себе и о жизни своей
Путь борца
Родился я давно, 13 ноября 1934 года, но детство свое еще помню. Семья наша была крестьянской. В Львовской области, сегодня это пригород Львова, было большое село Товщив, в 18 километрах от города, но все равно оно считалось глухоманью, мы там жили.
Регулярно тренироваться я начал в 1950 году, в 16-летнем возрасте, довольно поздно по нынешним меркам, но тогда, в послевоенные годы, условий для занятий спортом практически не было, как не существовало понятий детского и юношеского спорта. Не было, скажем, такой возрастной градации, как юниоры. Вместе тренировались и мальчишки, и недавние фронтовики.
Эльвира Керод,
супруга Я. М. Керода:
Ярослав переехал во Львов, где жила его сестра, и стал жить самостоятельно в четырнадцать лет.
Особой родительской любви и заботы в юности он не получил, хотя сестра помогала ему.
Общество «Динамо» арендовало школьный спортзал, и там я начал тренироваться у Александра Афанасьевича Столярова. Он был фронтовик. Занимались мы борьбой без разделения на виды, регулярно – три раза в неделю, не чаще, один раз в день, естественно. Человек пятнадцать нас было, может, двадцать, причем разного возраста: и юноши, и взрослые.
Приходили в зал, раскладывали борцовский ковер размером шесть на шесть, тренировались, потом убирали, в угол складывали – и так каждый день. По всем видам выступали и на соревнованиях.
Как это было: смотрим календарь спортивный – ага, соревнования по классической борьбе (ныне греко-римская борьба). Так, будем выступать. Взвешивают всех, все идем и выступаем по классической борьбе. По самбо соревнования – все идем и боремся по самбо. Потом по вольной борьбе. В послевоенное время это типичная ситуация была. Внутри одного спортивного коллектива – три вида борьбы. Все уживались как-то на этих шести квадратных метрах…
Первые соревнования, в которых мне довелось участвовать, были по классической борьбе. К другим видам спорта, как мне казалось, у меня не было способностей, а борьба давала свободу творчества, удавалось выигрывать у тех, кто был старше и крупнее.
В 1949 году отменили карточную систему, хлеб уже можно было свободно купить. Все стали жить чуть-чуть полегче, но всё равно непросто. У меня распорядок был такой: вагончики поразгружаешь ночью с субботы на воскресенье, в воскресенье отоспишься, баня, в понедельник на занятия, с занятий на тренировку – и так вся неделя.
В одном здании с нами тренировались гимнасты, и в частности Виктор Чукарин, олимпийский чемпион по спортивной гимнастике 1952 и 1956 годов, прошедший во время войны немецкий концлагерь. А до этого он был ранен и контужен. Виктор был примером для всех нас: если чего-то хочешь достичь, просто трудись, ведь Чукарин, скажем, в таких же условиях жил, как и мы.
По самбо я выступал лучше, чем по остальным видам. Хотя и по классической борьбе я боролся нормально, и по вольной тоже. Как говорится, борец – он и есть борец.
Ярослав Керод на открытии соревнований по борьбе
Перед занятиями по борьбе в зале проходили тренировки фехтовальщиков. Часто, приходя пораньше, я разминался вместе с ними, иногда даже немного фехтовал. Потом с первым из тех, кто приходил на тренировку борцов, мы раскладывали маты, я растапливал печку.
Спустя какое-то время меня даже официально оформили «истопником со своими дровами».
После окончания школы поступил в Горный техникум, тренировался не реже трех раз в неделю. Весил я около 58 кг. В соревнованиях по классической и вольной борьбе выступал в категории до 57 кг, а в самбо – до 56.
Я предпочитал самбо, но тогда все, как я и говорил, были универсалами и выступали во всех видах борьбы, тем более что мой вес был дефицитный.
В то время я начал ощущать недостаток своей технической подготовленности. Сказывалось, вероятно, что целенаправленной отработкой технических действий до этого не занимался, а начав тренироваться сразу по трем видам борьбы, трудно было рассчитывать на приобретение чистой техники в каком-то