Заблудший. Александр Путинцев
понял, что попался. В перспективе маячила комендатура. Решение созрело мгновенно: катера не было, оказывать сопротивление – глупо, сдаваться – для морского дьявола позорно, – и я прыгнул с пристани в воду, отправившись на ту сторону вплавь.
Температура воды была около пятнадцати градусов, расстояние – метров восемьсот, экипировка – бушлат, бескозырка, брюки-клеш, хромовые ботинки и любовная записка с приветом для мичмана Маслова. Холода не чувствовалось. До берега оставалось метров тридцать, и я, глядя мутным взором на памятник Затопленным кораблям, возвышающийся пикой около Графской пристани, почему-то задумался о смысле жизни.
– Как водичка, братишка? – крикнул с берега добродушный майор-краснопогонник. – Греби, родной, сюда!
Шустрым, однако, оказался рыжий лейтенант, смог дозвониться до коменданта города. Страшная усталость, тело не слушалось, зубы аплодировали.
– Н-нет, – стучал я, – я д-дальше п-по-гребу…
Я сидел в камере комендатуры и играл в партизаны.
Уже отошел, согрелся. Форма одежды, круто выжатая, подсохла, только местами выступила морская соль. Я встал с нар и прошелся, разминая суставы. При вздохе давило и обжигало грудь. Окно камеры закрывала внушительная на вид решетка. Я подошел к ней и подергал.
Сильней. Еще сильней. Поддалась. Оторвал. Пришлось вылезти и убежать.
О похождениях никто из начальства не узнал, но после этого ноябрьского заплыва я оказался в госпитале. Воспаление легких.
Скоро здоровье пошло на поправку, и мне разрешили совершать прогулки. Когда проходил мимо клуба, расположенного здесь же на территории госпиталя, меня остановила солидная дама, попросив помочь ей укрепить афишу.
Так я познакомился с мамой Лены, а потом и с самой Леной. Она училась на первом курсе Московского авиационного института и после сессии приехала домой. На этой почве, впрочем, и познакомились.
Я после службы тоже собирался учиться в Москве. И увлекся, надо сказать, Леной серьезно. После службы хотел жениться, думал, что встретил настоящую любовь.
Демобилизовавшись, я спешил к ней. Встретила удивленная мама. Она сказала, что Лена со дня на день должна приехать. И приехала, только не одна, с женихом. Они очень испугались, узнав, что я, отслужив, жду Лену в Севастополе. Эдик, аспирант МГУ имени Ломоносова, встревоженный неожиданным конкурентом, уговорил Лену, чтобы лишний раз не испытывать судьбу, уехать обратно в Москву. Физик-экспериментатор по образованию обладал могучим аналитическим умом. Проведя быстрый математический расчет, Эдик пришел к выводу: сила есть – ума не надо, а наглядное пособие, изображающее меня в полный рост, очень убедительно подтверждало правильность произведенного анализа.
Доброжелательная мама и осведомила меня о том, что Лена не одна, и что они ночуют на вокзале, а завтра утром уедут обратно в Москву. Заявление в ЗАГС уже подано…
Бледное лицо, стиснутые зубы, ярость в глазах, сжатые кулаки, затем резкое расслабление и полное равнодушие, – это все, как