Преображения Павла Волгина. роман в стихах. Олег Львович Бушуев

      Да, догадаться было можно,

      Как Пётр о Павле разузнал.

      В кругу друзей неосторожно

      Тот о наследстве рассказал.

      В математическом журнале

      Давно про тот узор писали.

      Пётр имя автора нашёл

      И справки в городе навёл.

      Свой интерес к запискам старым

      Он любопытством объяснял

      К ещё не признанному дару.

      Но он один лишь только знал,

      Что в них должна быть скрыта тайна —

      Код воскресения, случайно

      Который обнаружить мог

      В записках старых между строк.

      В «Алимпике» шары катая,

      Заметил Пётр, как тот умел

      Их заговаривать, болтая

      О внутренней природе тел.

      Вели себя с ним странно вещи.

      Сравнить такое даже не с чем…

      Но всё принять как волшебство

      Не соглашалось большинство.

      Кто говорил, что все случайно,

      Кто, – что все дело в подсадном.

      Но в чудотворство веря тайно,

      Все феномен признали в нём,

      Когда свидетелями стали

      Чудес различных. Руку б дали

      На отсеченье, что при нём

      Реальное казалось сном.

      И случаи припоминали,

      Как спотыкались все подряд

      О те предметы, что убрали

      Всего лишь час тому назад.

      А просто в это время Павел

      Туда туманный взгляд направил

      Всем проходившим людям вслед,

      Смотря на то, чего там нет

      Или когда небрежным взглядом

      Он повалил велосипед,

      Который был поставлен рядом,

      Или когда нанёс он вред

      Владельцу стереосистемы.

      Вреда ведь все желаем тем мы,

      Кто глушит роком весь район,

      Врубив на всю свой «громофон».

      Или когда из зала выйдя,

      В кафе за столик он присел.

      Пётр тоже изумился, видя,

      Как легкий ветер налетел,

      И со стола подняв салфетку,

      Её сперва вознёс над веткой,

      Потом над Павлом покружил

      И прямо в урну положил.

      А Павел проследил за этим

      Как обладатель ловких рук,

      Так, словно мог он все на свете,

      Но взгляд поймав, смутился вдруг…

      А Пётр был поражён без меры,

      И объяснить одной лишь верой

      Феномен сей себе не мог.

      Он знал – пред ним грядущий бог.