Призрачный след. Киsi Gvasalia

      Ночь окутала город Теней, словно покрывало изо льда, а холодный ветер бродил по улицам, вырываясь из узких проулков с тихим шёпотом, легко унося нежеланные мысли. Улицы были пустынны, и лишь редкие фонари, как потрёпанные и усталые глаза старого человека, тускло освещали каменные тротуары, натыкаясь на тени, которые, казалось, шевелились сами по себе, и напоминали о недавних душах, оставшихся здесь, в этом мрачном городе.

      Элиза Винтер стояла на углу улицы, её сердце стучало как молот, ощутив напряжение ночи. Её длинный кожаный плащ затрепетал на ветру, приковывая к себе каждый взгляд. Небо было затянуто тяжелыми облаками, и казалось, что сами звёзды отвернулись от этого места, оставив его в одиночестве и мраке. Элиза глубоко вдохнула, её лёгкие наполнились холодным воздухом, и в этот момент она не могла избежать чувства, будто сама ночь смотрит на неё, жаждая получить в награду её страх.

      Под стопами она случайно заметила обрывки бумаги, раскиданные по земле, словно следы, оставленные здесь не с проста. Взгляд её пробежал по светлым пятнам, где свежая кровь соприкасалась с серым асфальтом. Она чувствовала, как по спине побежали мурашки; всем своим существом она знала, что эта ночь не будет простой.

      С трудом оторвавшись от мрачной сцены, Элиза двинулась в сторону «Зубчатой тени», заведомо странного места, где собирались все ублюдки общества, выполняя грязные сделки и пряча свои грехи. Двери заведения были почти взломаны, и тусклый свет неона прокрадывался наружу, создавая призрачные силуэты на стенах, словно гладкие руки из другого мира приглашали её присоединиться к бесконечному танцу ужаса.

      Как она пересекала порог, звук двери скрипнул. Внутри воздух был затхлым, наполненным запахом пота, пива и несчастья. Люди, сидящие за столами, прятались в тени, обменивались перешептами и взглядами. Элиза стиснула кулаки – она знала, что ни одно движимое существо в этом пространстве не потянется спасти её от ужасов, которые она собиралась найти.

      Она поднимала над головой руку, намекая на то, что сделает шаг вперёд, но резко остановилась, заметив затянутую цепь молчания. Все взгляды обратились к ней.

      Здесь не был никому известен какой-либо моральный компас. Чувство страха пронизывало пространство, но Элиза держалась решительно, досконально зная, что если хочет найти свои следы, то, преодолев страх, она должна следовать туда, где они ведут.

      Перед её глазами возникли старые знакомства и потерянные надежды. Ближайший подход – это Григорий.

      – Ты тут?! – почти прагматично произнесла она, пробираясь к затенённому уголку локомотива неудач, где Григорий пил своё пиво, словно это было его единственной отрадой. Каждое его выражение лица, каждое движение оставляли за собой мрак; он был частью этой ночи.

      Элиза чувствовала, что его информация может быть ключом к разгадке тайн, окутывающих город. Но страх к опасности ровным слоем легли на её плечи.

      Григорий, на мгновение заблудший в своих мыслях, лишь потянулся к ней. Она знала, что это было лишь предисловие к тому ужасу, который ждал её впереди. Каждый её шаг в этой тени представляет собой пытку – попытка выжить, постигнуть неразрешимую загадку, для которой, по ощущениям, времени не существовало.

      Каждый взгляд, обращенный к Элизе, был пронизан жадностью и страхом. Она подошла к столу, где сидел Григорий, и уселась напротив него, пытаясь стереть нервозность с лица.

      – Григорий, – произнесла она с лёгким напряжением, – мне нужно знать всё о последних событиях в городе. Убили ещё одного. Положение становится критическим.

      Григорий, нервно потирая руки, откинулся на спинку стула. Чудовищные тени, танцующие за его плечами, казались оживающими. Он пристально посмотрел на Элизу, но вместо слов, которые она так жаждала услышать, лишь произнёс:

      – Знаешь, Элиза, иногда лучше не знать. Эти улицы полны тайн, и иногда тени, которые мы пускаем в свою жизнь, сворачиваются, как змея, стараясь нас задушить.

      Элиза ощутила, как в её животе поднялась тревога, но она была готова на всё, чтобы раскрыть это дело.

      – Ты же понимаешь, что если мы не будем действовать, то эти убийства продолжатся. Этот город погружается в хаос – произнесла она, глядя в его большие карие глаза.

      Григорий глянул в сторону, словно отводя взор от девушки. Весь его облик подавлялся демонами прошлого, и на мгновение Элиза засомневалась, сможет ли он помочь. Но в этот момент двери бара распахнулись с грохотом, и в зал ввалился человек, его одежда была пропитана чем-то красным – это было похоже на кровь.

      Шум стих, как будто время замерло. Перед Элизой стояла настоящая картина ужаса. Взгляды всех присутствующих были прикованы к этому человеку, который, тяжело дыша, опустился на колени. Его душа, вырванная из плена жизни, истекала страхом, и срыв из груди не поддавался описанию.

      – Он мертв, – прошептал Григорий, оттянувшись на спинку стула.

      На груди у человека, предсмертная записка. Элиза была в состоянии шока, а её руки задрожали, когда она потянулась,