Погибшая экспедиция. Сергей Павлович Курашов
аемости.
Карфлюг1 снижался над планетой по спирали, делая широкие круги, каждый круг ниже предыдущего. Антон Колесов тревожно обозревал открывающиеся перед ним пейзажи этого мира, которые с каждым кругом становились всё ближе, подробнее и безрадостнее. Планета была покрыта мощными ледниками, которые сковали континенты и океаны двумя тяжёлыми шапками. И только вдоль экватора зеленела кольцевая полоса жизни шириной не более тысячи километров.
Этот зелёный пояс планеты был изранен метеоритными кратерами разной величины. Одни из кратеров уже были покрыты зелёными и рыжими зарослями кустарников, другие, которые не успели зарасти, зловеще чернели, скаля в небо острые зубы каменных кольцевых отвалов. Некоторые кратеры голубели небольшими озерцами, что давало надежду на рыбу или какую-либо живность.
Антон, обозревая с высоты зелёный живой пояс планеты, выбрал место, где, по его мнению, было бы удобно высадиться землянам, оставшимся в живых. Их живых осталось только четверо. Он снизил карфлюг до высоты пятисот метров.
А вот и подходящее место для высадки. Его внимание привлёк круглый кратер с озером посредине, по берегам заросший чем-то зелёным с коричневыми султанчиками – что-то вроде камыша. С небольшой высоты, по мере снижения, стало видно, что вода прозрачная, а в ней мельтешат стайки мелких существ. В озеро впадает ручеёк, а вытекает речушка малая. Наверное, когда-то давно астероид шваркнул прямо в русло ручья и открыл грунтовые воды, которые наполнили озеро и добавили в речку воды. По берегам озера высились кольцом высокие острые скалы, местами оплавленные – порода, выброшенная ударом астероида.
Кругом простиралась безрадостная однообразная полупустыня, заросшая купами мелких кустарников. C высоты она выглядела зелёной и живой. При ближайшем рассмотрении она производила впечатление заросшего сорняками пустыря. Только кратер с озером, выбранный Антоном напоминал оазис, в котором поддерживалась хоть какая-то развитая жизнь.
Антон вышел из карфлюга на каменистую почву. Какие-то насекомые вроде тараканов веером брызнули из-под рубчатых подошв. Жиденькая атмосфера, бледное небо, какой-то хилый мох под ногами, купы чахлых кустарников до метра высотой. Слабое далёкое мелкое солнце даже находясь в зените скупо подогревало тощую почву. Удивительно, но жизнь здесь теплилась – экватор всё-таки.
Кольцо астероидов над экватором было видно даже днём. Самые крупные из них плыли, величественно вращаясь в водянистой слабой голубизне здешнего неба, посылая оранжевые отблески под ноги Антона. Казалось, что любой из них вот-вот сверзится с орбиты и вспорет многострадальную планету ещё одним кратером.
Тварь вроде большого богомола или мерзкого варана выскочила из низких кустов, хакнула на Антона липким слизистым комком и ускакала по кенгуровому вдаль, в сторону ряда невысоких острых скал.
Антон выхватил лучевик, выстрелил вслед убегающей твари. Не попал. Только срезал лучом несколько веточек с дальних кустов. Отломил ветку ближайшего кустика, стёр ею слизь с бока гракомба2. Подумал брезгливо: «Ну вот, мало того, что попал в аварию, здесь ещё и оплевали. А вдруг слизь ядовитая? … Здешние хищники так охотятся – ядом плюются. Мразь какая… Мама Галактика, как здесь тоскливо. Неужели дожить здесь придётся? Вот в этой пустыне? А может сразу …? ЧТО сразу…?» Он запретил себе додумывать эту мысль.
Немного походил вокруг, оглядывая местность вблизи: всё те же низкие чахлые кустики, рыже-зелёный мох под ногами. Тараканы, мельтешащие во мху. И так до дальней стены из острых каменных скал. В другую сторону то же самое. Тоскливо. Сделал анализы воздуха, измерил давление и температуру.
Поймал себя на том, что опасается отходить далеко от карфлюга, хотя никакой опасности вблизи нет, ни крупных хищников, ничего такого, что вызывало бы опасения. Богомол-ящер не в счёт – он убежал, да и мелкая он тварь. Карфлюг – эта антигравитационная машина, для него – последняя гарантия выживания. Без карфлюга он просто умрёт и никто не найдёт его высохшую мумию в гракомбе среди этой бесконечной инопланетной пустоши. Но, ведь надо вернуться на корабль. Там его ждут ещё трое выживших.
Антон вернулся в карфлюг. В нём он чувствовал себя увереннее, в безопасности. В земной машине можно снять с себя гракомб, и хоть тесно даже одному, но расслабиться, удобно разлечься в раскладном кресле, как в постели.
Пообедал консервами. Связался с кораблём – подошло условленное время для связи. Корабль сейчас дрейфует где-то на орбите, над головой, среди астероидного потока, рискуя получить ещё удар.
– Корабль, я Разведчик, как слышите меня?
– Разведчик, я Корабль, вас слышу хорошо, вижу плохо, картинка мутная, но вижу, что ты жив и здоров, Антошка, – неясное изображение на мониторе лица командира Михаила Берсенёва растягивалось в улыбке. За его спиной были видны, тоже не чётко, лица Саши Деркачёва, второго пилота и Коли Рудакова, геолога и планетолога.
– Доложите, товарищ третий пилот, параметры планеты, – и добавил совсем неофициально, – можно ли здесь хоть как-то выживать, а, Антон?
– Параметры неудовлетворительные, товарищ командир, – отвечал