Стокгольмский синдром. Хон Хон
шла по улице, вдыхая прозрачный прохладный воздух, и думала: «Неужели так и должна начинаться новая жизнь?» Я только съехала от родителей и за душой не имела ни гроша. Впрочем, от них мне ничего и не нужно было, а жизнь в одиночку меня устраивала. Сейчас, спустя столько времени, я вспоминаю пережитое, и мне становится интересно: а можно ли было избежать этой встречи? Или это и вправду была судьба? Если бы я тогда отказалась от приглашения и не повелась на все те уловки, смогла бы я изменить свою жизнь? Была бы она другой? Наверное, лучше, чем сейчас, но уже ничего не исправить.
Все это и впрямь можно принять за фатальность, но лишь отчасти. Здесь в большей мере виноваты я и моя глупость. Ведь я сама позволила всему случиться. Меня не должно было быть в тот вечер на мероприятии. Я не хотела идти на эту встречу, но меня уговорили, и я поддалась. Я никогда не любила шумных сборищ и потому обычно отказывалась от приглашений. Мы точно что-то праздновали, но вот только что… этого я не помню совсем. Впрочем, это уже и неважно. Важно то, что я знала всех тех, кто там был (это были мои коллеги), кроме него. Он был приглашен начальством в благодарность за помощь, оказанную нашей фирме. Он был юристом, небезызвестным в своих кругах, и сыграл далеко не последнюю роль в судьбе одного дела, и только благодаря ему фирма осталась наплаву. У меня не было никакого желания знакомиться с ним, ведь когда я увидела его впервые в нашем офисе, внутри меня будто что-то перевернулось, что-то замерло. Такого никогда в моей жизни не было – это был дурной знак. Я не испытывала подобного ощущения и потому решила быстро скрыться с глаз. Но скрываться было негде – некуда было спрятаться, – а он смотрел на меня все так же жадно, как во время нашей первой встречи. Он частенько посматривал в мою сторону, лишь изредка глядя на собеседника. Я это замечала, но не знала, как реагировать. Мне было неприятно. Мне был непонятен его взгляд. В нем что-то было не так, но что именно, тогда я не смогла понять.
Когда банкет подходил к концу, я высчитала момент, и сказала, что ухожу, что мне пора. Он вызвался проводить, сказал, что ждать «машину в такой поздний час будет небезопасно», и чтобы никто не тревожился за меня, мы подождем такси вместе. Было странно все это слышать, но почувствовав на себе пристальные взгляды коллег и подумав, что отказать будет невежливо, я согласилась. Было уже темно, и холодный ветер в ночи, казалось, продувал насквозь. Поначалу мы молчали, я старалась не обращать на него никакого внимания – больше видеться с ним я была не намерена.
– Может, вы все же разрешите довезти вас до дома? Я бы не решился отпускать такую девушку одну поздно вечером, – раздался его голос в ночной тишине.
– Будет достаточно, что вы просто постоите здесь, – холодно отрезала я.
– Скажите, я вам не нравлюсь? – произнес он с легкой усмешкой.
– Что? – удивленно и намеренно надменно обернулась к нему я. Это заставило его улыбнуться и повторить свой вопрос:
– Или вы избегаете меня потому, что я вам не приятен?
– К чему такие вопросы?
– Вы за весь вечер ни разу не взглянули в мою сторону, хотя и знали, что я смотрю на вас.
– А зачем мне смотреть в вашу сторону, если вокруг есть и другие люди?
– Я не заметил, чтобы вас там действительно хоть что-то интересовало.
– Откуда такая уверенность? Вы всегда так бестактно лезете к другим? – уже не вытерпела я.
– Я стараюсь просто быть внимательным… – Но я не дала ему договорить, на мое счастье такси приближалось, и я решительно выпалила:
– Оставьте свою внимательность при себе, она мне ни к чему. Я больше никогда не хочу видеть вас! – и направилась к автомобилю, остановившемуся совсем недалеко.
У меня стучало в висках. Он явно был ошарашен моим поведением, и было заметно, что такой реакции никак не ожидал. К слову, от себя я тоже не ждала ничего подобного, такое со мной было впервые, я никогда не испытывала ни к кому таких смешанных чувств. «Я его ненавижу? Кажется, нет. Тогда почему я стала вести себя так?» Внутри меня будто что-то ожило, и все чувства смешались воедино. Это было больше похоже на тревогу или смятение, на какое-то предчувствие и предвкушение. Все это я списала в тот вечер на простое волнение, ведь изначально я не собиралась никуда идти.
Спустя пару дней судьба мне подкинула очередной подарок – отработав половину дня и уже собравшись на перерыв, в дверном проеме я столкнулась с нашим охранником, всегда сидевшим на проходной. В руках у него была огромная корзина роз.
– О! Это тебе, – сказал он. – Куда поставить?
– Мне? Откуда это? – удивленно спросила я, не понимая, что происходит.
– Не знаю. Курьер принес, сказал, что для тебя прислали. Я его, естественно, сюда не пустил, чтобы он тут не шарахался по коридорам, сказал, что сам отнесу. – Я по-прежнему не понимала что происходит. – Не знаю, кто этот человек, но он явно хороший, раз так потратился. Таких людей следует держать как можно ближе к себе. – Он усмехнулся и скрылся за дверью.
– Это точно, что таких следует держать рядом, – сказала с завистью в голосе одна из моих коллег, сидящих поблизости. – Это точно