Осколки. Александр Куркин – Букин
гда не рассеиваются. Иногда её поверхность мерцает едва заметными голубоватыми всполохами – это работают системы защиты от атмосферных выбросов. Говорят, что внутри стены проходят целые сети нейронных проводников, которые контролируют всё: от уровня загрязнения воздуха до перемещения людей через границы секторов. Впрочем, кому какое дело? Мы всё равно ничего не можем изменить.
Я достал из кармана свой нейрокомм – тонкий, почти невесомый браслет на запястье, который заменил все устройства связи и даже часть моей памяти. Экран проектировался прямо на сетчатку, и я машинально пробежался взглядом по утренним новостям. Как обычно, ничего нового: очередные ограничения на использование воды, рекомендации по ротации продуктов из синтезаторов и призывы экономить энергию. А ещё сообщение о том, что в Секторе D снова произошёл сбой в системе жизнеобеспечения. Люди там уже второй день без нормального воздуха. Правительство обещает решить проблему "в ближайшее время". Конечно, как же иначе.
Подняв голову, я посмотрел на верхушку стены. Там, где раньше были видны звёзды, теперь лишь бесконечная пелена искусственного освещения. Небо превратилось в декорацию, а воздух – в товар, за который нужно платить. Даже дождь теперь регулируется. Специальные дроны распыляют конденсат над полями для выращивания синтетической биомассы, а обычным людям остаются лишь капли, случайно попавшие мимо.
Я вздохнул и направился к станции магнитного метро. Под ногами мягко светилась тротуарная плитка, реагируя на каждый шаг. Энергия, вырабатываемая ходьбой, шла на поддержание уличного освещения. "Экологичность будущего", – говорили они. Хорошо звучит, да? Только вот никто не спрашивал, хотим ли мы такого будущего.
На станции царила привычная суета. Люди спешили по своим делам, стараясь не встречаться глазами. Все в своих нейрокоммах, все где-то далеко. Лишь редкие бродяги, отказавшиеся от имплантов, сидели на скамейках, глядя на мир затуманенными глазами. Их называли "отключёнными" – те, кто предпочёл остаться в прошлом, несмотря на все его ужасы. Иногда я завидовал им. По крайней мере, они помнили, как пахнет настоящий дождь.
Поезд прибыл бесшумно, как всегда. Двери разъехались, выпуская поток людей. Я вошёл внутрь, нашёл свободное место у окна и уставился на мелькающие огни тоннеля. Куда я еду? На работу, конечно. Как и каждый день. Как и все остальные.
Иногда я задаюсь вопросом: ради чего всё это? Ради безопасности? Ради технологий? Или просто потому, что мы сами загнали себя в эту ловушку, когда перестали заботиться о мире, который нас окружает?
Мысли путались. Метро продолжало нестись вперёд, к следующей станции. А за окном всё так же мелькали огни, холодные и бездушные, как само будущее.
Сегодня уже нет привычных гаджетов – тех самых "деревянных айфонов" и смартфонов, которые когда-то были неотъемлемой частью каждого человека. Теперь никто не смотрит в маленькие экраны, нелепо тыкая пальцами по стеклу. Я помню, каким был мой смартфон двадцать лет назад. Тогда он считался крутым – последний крик технологий, флагман, за который я отдал почти полгода зарплаты. Но теперь это просто кусок пластика, который даже нельзя продать. Даже за "миркойн". Да, не удивляйся. У нас больше нет денег.
Нет банков, нет обзоров новинок электроники, нет очередей за новым iPhone 47 Pro Max. Правительства мира решили отказаться от денег. Сначала это казалось революцией: никаких наличных, никаких карт, только чистая цифровая экономика. Всё управление финансами передали ИИ. "Меньше коррупции", – говорили они. "Больше эффективности, больше справедливости". Ха! Теперь мы знаем правду. Меньше коррупции? Возможно. Зато больше голода. Больше бедности. Больше людей, которые просто… исчезают из системы.
Я провёл пальцем по своему нейрокомму – тонкий жест, и перед глазами высветился личный счёт. Цифры мигнули, показывая мои ресурсы на сегодня: 120 единиц энергии, 300 миллилитров чистой воды и базовый рацион синтетической пищи. Этого хватит, чтобы прожить ещё один день. Никаких излишеств. Никаких "хотелок". Только выживание.
Раньше я мог зайти в магазин и купить что угодно. Хоть новый телефон, хоть шоколадку. А теперь? Теперь всё распределено. Искусственный интеллект решает, кому сколько нужно для жизни. Если ты работаешь больше – получаешь чуть больше ресурсов. Если меньше – ну, извини, будешь питаться тем, что останется. Говорят, что это справедливо. Что так система поддерживает баланс. Но какой ценой?
Я вспомнил старые времена, когда можно было просто зайти в кафе и заказать кофе. Обычный, горячий кофе, без всяких ограничений. Сейчас же даже кофеин считается "ресурсоёмким продуктом". Его производство требует слишком много воды и энергии. Поэтому его заменили синтетическими аналогами, которые пахнут пластиком и оставляют привкус металла во рту. Иногда я думаю: может, лучше было бы остаться там, в прошлом? Когда мир был другим. Когда он ещё принадлежал нам.
Поезд начал замедляться. За окном показались огни станции. Люди вокруг меня начали шевелиться, готовясь выходить. Все они такие же, как я: с нейрокоммами на запястьях, с пустыми взглядами, с воспоминаниями о том, как всё могло бы