За окном. Роман Клепов
нается сезон, мог бы и отдохнуть от вахты. Не медовая у него работа.
– Мама! Я выйду к нему?– спросил девятилетний сын Родион.
– Конечно, но, по-моему, он и сам заходить уже собрался.
Пётр чем-то загромыхал в сенях и выругался. После зашёл в дом.
– Опять руки не знаешь к чему приложить?– спросила Ольга мужа.
– Теперь знаю. Вот что скажу. Пора кончать гонять Родьку туда-сюда. Парень уроки делает, где попало, необходимо обеспечить его собственной комнатой. Целых два года, то в зале у телевизора, то на кухне с плитой, опять же везде отвлекаем сына разговорами. А дальше? Что будет, когда перейдёт в средние классы?
– На пристройку нужны деньги и время. Мы не богато живём.
– Ничего. Сейчас начнётся июнь. Через пять дней уезжаю на вахту. За время работы успею что-нибудь сообразить.
Пётр прошёлся по залу и спальне.
– Здесь ворошить не стоит и кухню тоже, а там у нас вроде кладовой. На что она нам, если у нас имеется приличный сарай?
– Там жил мой дядя со своей женой,– ответила Ольга и поёжилась.– Он не велел её использовать под жильё, и находиться в ней долго он также запретил.
Пётр нахмурился.
– Я не понимаю? Он тебе полностью подписал дом?
– Да. Но это его просьба ради нашего блага.
– Стариковские бредни,– отмахнулся Пётр.– Была кладовка, теперь будет детская комната для сына, и почему мы раньше не догадались. Сэкономим деньги и силы. Родион спасибо скажет. Друга есть куда привести.
Они вдвоём прошли на кухню.
– Здесь был вход когда-то?– спросил он.
– Да Петя. Дядя Гоша до женитьбы жил один в этом доме, а потом он сделал дом на два хозяина. То есть ему принадлежала вот эта кухня и кладовая, бывшая комната.
– Для чего он разделил дом? То-то меня навела мысль на заколоченный вход с обратной стороны дома. И вообще постройка странная,– с интересом проговорил Пётр и присел на табурет.
– Что тут странного? Дядя Гоша разделил дом для меня. Он очень меня любит и считал, что я обязана иметь собственный угол, а не сидеть на шее у родителей. Вырастили, выучили, заслужили право отдыха,– пояснила Ольга, жестикулируя рукой.
– Тесный уголок он себе припас для супружества. Его жена не упрекала тебя?
– Мне было двадцать три года, когда я сюда переехала жить, а они с тётей Аней уже поженились. Мы не ругались, всё было мирно. Его жена очень любила свою комнату, судя по его словам, в ней и окно было уютное. Спустя год она серьёзно заболела и умерла. Он мне тогда подписал весь дом, а сам уехал в родительскую квартиру в другой город.
– В этом доме одна печь!– заметил Пётр.
– Да. Отопление водяное, трубы везде проходят. Дом строился качественно.
– Худого не скажешь. Я вообще детдомовский парень, так лучше в землянке с родителями жить.
– Теперь у тебя есть мы с Родей,– ласково сказала она.
Пётр усадил Ольгу к себе на колени.
– Да уж. И мне есть о ком заботиться.
– Ты и без этого работаешь на износ.
– Я всё делаю с удовольствием. Ладно. Чем кончается печальная история?
– Дядя уехал. Спустя три месяца мы познакомились с тобой, а потом что говорить?
– Понятно Оля. Пирком да за свадебку.
Ольга засмеялась.
– Знакомство наше было необычное.
– А что в нём такого?– недоумённо спросил муж.
– Как что? Водитель автобуса прижал меня дверью и порвал мне платье. Ты за меня заступался так, как будто давно знал. Остальные молчали, вытаращив глаза.
– Он кивал головой встречным знакомым водителям и не глядел в зеркало. Разиня. Что будем делать с кладовкой? Решили, значит?
Ольга слезла с колен.
– В конце концов, ты прав. Комната для сына нужна.
– Я рад, что ты меня поняла. Я перенесу лежавшие вещи из кладовой в сарай и начну ремонт. Особого труда не составит. Окно, вход и нанести краску.
– Я тебе помогу,– сказала Ольга.– Это будет хороший подарок для Родиона.
***
Родители начали ремонт комнаты с утра следующего дня. Покончив с завтраком, Пётр взялся за инструмент и принялся разбирать перегородки у бывшего окна. Ольга перебирала и перетаскивала вещи. В большей части оказалось всё ненужным.
– Один хлам берегли почти девять лет.
– Этим надо было заняться ещё в прошлом году,– упрекнул себя Пётр.– Твой дядька на совесть закупорил оконную дыру.
– Дом должен быть тёплым.
– Само собой,– согласился муж.
Он добрался до оконной коробки и увидел различные нацарапанные метки. На вид определялось, что чертили острым железным предметом, вроде гвоздя или шила.
– Интересно,– вполголоса сказал Пётр.
– Что там?
– Чертежи.