Над осевшими могилами. Джесс Уолтер
не помнила, как оказалась в углу комнаты. Одной рукой она ухватила Джея за скованные запястья, другой вцепилась ему в волосы и рывком вздернула на ноги. От боли Тормоза аж перекосило, и он завопил, балансируя на пятках. Каролина заломила ему руки и со всей силы шмякнула мордой о камин. Ноги Тормоза подломились, он рухнул. В кулаке у Каролины остался клок курчавых каштановых волос.
Сержант Лейн и патрульный оттащили ее и пихнули к двери. Каролина тупо смотрела на волосы в своей руке, ее качало. Ребенок вновь тоненько заскулил. Каролина выронила клок и глянула на Джея – лицо в крови, но живой.
Чьи-то руки подтолкнули ее в спину, Каролина очутилась на веранде. Она привалилась к стене и сползла на пол, вслушиваясь в надсадный младенческий плач.
9
Когда в тот же день Дюпри вызвали на реку, он сперва подумал, что рыбацкая лодка все же наткнулась на раздувшийся труп Кевина Хэтча. Но пока он ехал от плотины до Мирной долины, лейтенант Бранч по мобильнику обрисовал ситуацию, и Дюпри понял: произошло нечто иное, теоретически возможное, но доселе не встречавшееся – редкое природное явление (этакий криминальный эквивалент черной дыры), одновременно подтверждавшее и принижавшее его хитроумный вывод о самодостаточном зле, обитавшем в периодах света и тьмы.
– Вас интересует мое мнение? – спросил лейтенант Бранч. – Я думаю, нам привалило заполучить маньяка.
Новый труп обнаружили в той же самой промоине, где днем раньше нашли Ребекку Беннетт. Эксперты допоздна исследовали место преступления и отбыли уже за полночь, лентой огородив участок и известив патрульных. Но когда на другой день Крис Лейрд, старший группы, прибыл на место, на том же самом пятачке в той же позе лежал труп другой женщины, точно так же закиданный ветками. Как будто убийца разозлился, что полицейские потревожили могилу, и восстановил статус-кво. Наглость его обескураживала. Это ж каким надо быть хладнокровным душегубом, чтобы вернуться на место преступления, где идет расследование, и подбросить второй труп.
– Да уж, неделька выдалась… – начал Дюпри.
– …потрясная, – за него договорил лейтенант Бранч. – Накопилось столько отгулов – осенью некому будет работать.
Но Дюпри размышлял о другом: за два дня четыре необъяснимых убийства – пять, если ломбардщик не выживет. Он думал о критической массе, черных дырах и зонах такой плотности и гравитации, что они обрушиваются в самое себя, свертывают время и пространство, изменяют физические законы и создают собственную энергию. Люди склонны воспринимать насилие как отклонение, нечто дурное, противоестественное. Но что может быть естественнее насилия? И как всякий закон природы, оно достигает крайнего состояния, в котором само себя поддерживает, набирает вес, плотность и скорость, закручиваясь в самое себя.
Дюпри оставил Спайви в участке – мол, по телетайпу надо разослать описание Ленин Райана. По правде, напарник уже бесил. Дюпри знавал туповатых копов, но еще не встречал такого непонимания иронии. Паркуясь